А-а-арг-х! — я снова просыпаюсь на своей поляне под большим твердым деревом. Уже много ночей тут просыпаюсь и засыпаю — мы со Вторым вьем-строим гнездо и ходить в новые места пока не можем. Временное, где старик живет и самка обращается, уже есть как и яма для постоянного-надежного (я вырыл!), но и щенки в моей самке тоже уже завелись. Целых два — это я точно унюхал! Мне теперь даже охотиться нет времени — всякое разное мясо для нас обоих добывает самка, а я ночи напролет таскаю по мокрому холоду со скользкой добычей внутри подготовленные Вторым для гнезда стволы деревьев. Их там много, в месте, где Второй твердого-колючего-опасного врага убил. Первое время было сложно сбрую из каменных-не каменных веревок-жил на деревья надевать и самому в петлю правильно впрягаться, но я приноровился. Я находчивый и сильный!
А Второй умный. Нет, он конечно тоже сильный и находчивый — почти как я, но в первую очередь умный, потому что даже я бы никогда не догадался, что таская длинные тяжелые деревья с отгрызенными ветками можно становиться мощнее и испытывать столько всякого приятного. Первый раз за ночь тянешь уже подготовленное и опутанное сбруей бревно полегче — в мокром-холодном лапам и животу зябко, постоянно оскальзываешься будто под ногу попало скользкое мясо и вообще вроде как не проснулся еще… Назад бежишь по земле волоча веревки-жилы и уже тепло, чувствуешь как тело сонно зеваешь, но уже встает на лапы и потягивается. Второе бревно лежит удобно и чуть длиннее первого. Опутываешь его петлями в перехлест с зацепами за специально вбитые Вторым шпеньки и удобно обломанные сучья, впрягаешься сам, распределяя сбрую между плечами и грудью… Опять мокро-холодно! "Бр-р-р! Гр-р-р!! Ва-у-у-у!!!" — но лапы вспомнили-приноровились опускаться в устойчивые места и толкать тело с привязанным к нему бревном мощно и упруго. Я уже не рвусь вперед резкими рывками — пру размеряно и мощно, если поглубже зайти, когда живот полностью в мокрое-холодное прячется, то перед грудью будет бежать вперед устойчивая волна. И тогда ты сам становишься волной — пусть медленной и неторопливой, но и неудержимой! Если сосредоточенно думать эту мысль-образ и не замечаешь сразу, что выволакиваешь на берег места стаи своей самки уже десятое бревно! Вот так вот.
В полночь можно недолго отдохнуть под большим твердым деревом на своей поляне. Самка с сестрой наверняка к этому времени уже приволокут туда какое-нибудь мясо и можно немного поесть — с полным брюхом деревья-то не потаскаешь! От такой жизни я конечно становлюсь меньше, но в то же время выносливей и проворней. А сильные задние ноги вообще могут толкнуть меня вверх выше самых высоких деревьев и совсем без разбега. Пробовал уже так летуче-хлопающее мясо для перьев на шее ловить — замечательно получается. Услышал хлопки над головой, задрал голову выискивая добычу, помялся-примерился — прыгнул! А как схватил, главное не выпустить от противного хлопка перьев мяса прямо в пасти: первые несколько раз в этот момент добычу упускал и долго потом чихал и кашлял, отплевываясь вбитыми в глотку слюнями.
После еды если самки меня ждали на поляне, а не только мясо притащили, им надо обязательно спеть. Нет, даже если их на поляне нет петь безусловно необходимо, но для этого есть другая песня. Самкам же надо рассказывать какие у них замечательные будут щенки и как у них будет много добычи в жизни. Такая песня и щенкам, которые еще внутри, полезна — потому самки и прижимаются ко мне во время нее по бокам, и пробуют мне подпевать. Получается у них даже не через раз, но иногда мы говорим в небо слитно-вместе дополняя друг друга. Тогда все просто отлично — чувствуем, что мы вместе и мы Стая! Сегодня как раз так и получилось: песня на три голоса в унисон, и в благодарность моя хорошая-злая вместе с той-которую-не убил вылизали мою шерсть по всему телу. Я пытался лизаться в ответ, но куда там! Моя так рыкнула и стукнула лапой по лбу, что счел за лучшее упасть обратно на бок и притвориться неживым. С самкой, когда в ней завелись щенки, но еще не раздуло брюхо и гнездо не доделано шутки плохи! У меня вот на хвосте честное жало с ядом: если ударил — убил. У моей самки же хвост заканчивается подлым билом: попало такое хоть по лапе и ты с обиженным тявком валишься на бок. И хоть что с тобой делай! Грызи-ешь живьем, валяй по земле носом и лапами или вообще в мокрое-холодное скидывай для смеха. Задала мне самка однажды такую трепку (сунулся забраться на нее и порычать вместе в удовольствие) — больше не хочу. Самки, когда в них уже есть щенки ловиться совсем не желают!