И если и лететь, то лучше не одному, а вдвоём…
Я посмотрел на своего двойника. Ну, что, дружок, попробуем завтра — или уже сегодня? — немножечко поездить?
Двойник, разумеется, ничего не ответил. Стоял себе… машина машиной. Но как же он похож на меня! Я перевёл взгляд на номерной знак.
И вспомнил, как старый хозяин регистрировал меня в ГАИ. Гаишник попался очень… мздоимный. Ему ужасно хотелось срубить с хозяина бабла. И он стал предлагать ему «блатной» номер:
— Какие цифры на номерном знаке вы хотели бы? Три «пятёрки»? Три «семёрки»? Это будет стоить немного дороже…
— Да мне, собственно, по фигу… — пожав плечами, отвечал хозяин.
— По фигу? — обрадовался гаишник. — О, это будет стоить намного дороже!
— Почему? — удивился хозяин.
— Понимаете, подобрать такой номер, при первом же взгляде на который каждый понимал бы, что его владельцу всё по фигу, это достаточно сложно!
Хозяин послал его подальше и получил то, что стояло очередным — «19-58 БЕЛ». Да-да, ещё в те годы. Морда у гаишника стала выглядеть очень кисло.
глава 21. политическое устройство магии
Не знаю, замечтался я, или придремал всё же, но утро для меня наступило как-то внезапно. А может, виной тому яркий свет трёх лун — вот рассвет и незаметным оказался.
Скрипнула дверь в доме, и я потянулся всеми шарнирами и потихонечку запел:
— Нас утро встречает прохладой!..
Незахлопнутая с вечера крышка багажника откинулась — ну, гном, погоди! Или это я её открыл, параллельно с капотом?
Из багажника послышался сдвоенное «ой!» и неясное шебуршение.
— Вы бы там коврик сверху накинули, — посоветовал я. — Всё теплей будет.
— А можно? — послышался тонкий голосок. Ты смотри! Никак у метёлки голос прорезался? А ничего так, мелодичный.
— Можно, можно, — успокоил я её и захлопнул крышку. — Прибарахляйтесь!
На порог вышел зевающий гном.
— Ну что, начнём? — спросил я.
— Сечшас… — прохрипел он. Прокашлялся и ответил: — Давай после завтрака.
— Да мне-то что? — я сделал вид, будто мне всё равно. Но мандраж чувствовался. Что-то будет? Или… ничего не будет?
После завтрака — довольно-таки короткого, ускоренного, гномам очень хотелось увидеть своё детище работающим — они столпились вокруг двойника. Залили бензин в бензобак, проверили уровень масла — по моему совету. Мало ли: два дня простоял, вдруг что да случилось.
Старый гном, как уже сидевший за рулём, занял место водителя. Я ещё разок проинструктировал его, в каком порядке и на что нажимать. Он повернул ключ, и… ничего не случилось. Даже стартёр не провернулся. Впрочем, мне следовало понять это и раньше, когда ни одна лампочка не загорелась. Но за широкими спинами гномов мне не было ничего видно. И кстати о лампочках: их-то гномы из чего сделали? А всю электрику? И, главное, аккумулятор! Уж его-то, насколько я помню, его они у меня не разбирали. Так-так-так…
Расстроенный гном вылез из двойника.
— Погоди огорчаться, — остановил я его. — Я не знаю, конечно, как тут у вас обстоят дела с магией, но у нас, чтобы поехать, нужно проделать массу операций. В частности… расскажите-ка подробнее, из чего вы сделали аккумулятор, и, самое главное, что поместили у него внутри?
— Аккумулятор — это такая тяжёлая зелёная коробка? — уточнил гном.
— Да. Вот такая, — я открыл капот и указал на аккумулятор щупом для масла.
— Ну, — начал объяснять гном помоложе, — мы поняли, что внутри коробки залито купоросное масло…
— Ага… серная кислота, — сообразил я. — Так по-вашему? И у нас когда-то её так называли…
— Да… Сверху — мы чуть-чуть поцарапали — свинец.
Вот негодяи! То-то мне щекотно тогда было! Тоже удивительно: я был почти полностью разобранным, однако же продолжал ощущать свои составные части одним целым с собой. Потому и воспринял щекотку.