Let my people go!
If not I'll smite, your firstborn's dead
Let my people go!
Легче было это сказать, чем сделать, само собой. Кей уже достаточно наслушался историй о том, как собаки, специально обученные охоте за беглыми рабами, рвут их на куски - невзирая на то, что рабы, мол, чужая собственность. Это, конечно, могли быть просто байки, придуманные для устрашения подобных Кею шиложопых и языкатых строптивцев, но он всей шкурой чувствовал правдивость таких россказней. В конце концов, всего за двадцать лет до его рождения по всему Югу пылали костры Клана, а во Фриско копы прямо в постелях расстреливали чуваков из "Чёрных пантер".
Кей знал об этом.
Он не знал только, как ему миновать территорию двух штатов - Теннесси и Кентукки - а потом переплыть Огайо, чтобы попасть на Север. В Нью-Йорк. Он не знал, уцелеет ли во время этого пути. Уцелеют ли Заяц и Доротея. Кей не сомневался, что они отправятся с ним, но вот не приведёт ли он их прямиком в могилу?
Спасти положение хоть как-то могли лошади, на которых можно было бы преодолеть по двадцать-тридцать миль за ночь, но где скрываться днём? Тем более, что Кей не сомневался - в погоню за ними ринутся не только надсмотрщики и охотники за беглыми рабами, но и добрые соседи мисс Лоры Хендерсон, и друзья этих соседей.
У Кея ум за разум заходил от таких безнадёжных мыслей, и он всё никак не мог решиться и начать наконец действовать. Пока одним распрекрасным утром старый конюх Зеб не велел ему вычистить конюшню получше, особенно гостевые стойла.
- Кого ещё чёрт принесёт? - ворчливо осведомился Кей, берясь за вилы.
Зеб таинственно ухмыльнулся и откашлялся, а потом торжественно воздел вверх заскорузлый чёрный палец.
- Соседские негры давеча болтали, что их хозяин, маса Хиллтон, вроде как свататься к нашей мисс Лоре собирается. А сегодня с самого утра большой дом чистят и драят, а мне мисс Лора велела за конюшней хорошенько присмотреть... и за тобой, обалдуем бешеным.
Кей пропустил "бешеного обалдуя" мимо ушей, зато живо поинтересовался, нахмурившись:
- Что это ещё за маса Хиллтон, в рот ему дышло?
Сердце у него неприятно замерло в ожидании ответа, и не зря, потому что старый Зеб, ещё более надувшись от собственной значимости, степенно объяснил:
- Маса Джошуа Хиллтон, у которого ты намеднись четвертак поднять не захотел.
- Этот поганый слизняк?! - задохнулся Кей. - Да его плевком перешибить - и то много чести будет!
Зеб в панике замахал на него обеими руками:
- Молчи! Он наш хозяин будет... поместья объединятся... мисс Лора вон сколько сиротеет...
- Лучше б она и дальше сиротела, - буркнул Кей, ожесточённо тыкая вилами в кучу навоза. Навоз вонял ничуть не меньше "масы" Хиллтона. - Да у неё в мизинце больше ума, чем у этого мозгляка в голове! Блядь!
Он с силой вогнал вилы в стену, не обращая внимания на испуганное кудахтанье Зеба.
Всё, пора было завязывать с колебаниями. Мозгляк, став мужем Лоры, ни секунды не потерпит в усадьбе ни самого Кея, ни его друзей - в этом Кей не сомневался. Хрен знает, сколько здесь, на Юге, длилась помолвка, но, пока Джошуа не стал хозяином "Ореховой рощи", им надо было собирать манатки и бежать, положась на волю Господню.
Кей кое-как перетерпел явление в конюшне напыщенного сопляка - его расфуфыренная мамаша прикатила в экипаже - и так же еле-еле дождался вечера и момента, когда стало можно убраться в свою хижину подальше от сторонних глаз и ушей. О помолвке было объявлено даже рабам, в связи с чем за ужином подавали запечённую с бобами свинину, а потом на лужайке у костра начались танцульки.
По мнению Кея, Лора просто выжила из ума, но это всё, чёрт побери, совершенно его не касалось.
Улучив минутку, он заволок ничего не понимающего Зайца в хижину и наконец напрямик спросил:
- Если... когда я сбегу отсюда на Север, ты пойдёшь со мной, Заяц... Айзек?
Даже в зыбком свете полной луны и зарева костра, пробивавшемся в лачугу, стало заметно, как побледнел Заяц. Смуглая кожа его посерела, глаза стали огромными, как у совы, и он бессильно уронил тощие руки.
- Я знал... - пробормотал он, облизну губы. - Я знал, что однажды так и случится.
- Ты пойдёшь со мной? - тихо, но строго переспросил Кей, и Заяц дважды быстро кивнул своей лопоухой курчавой башкой.
- Ты же как Моисей. Я пойду, куда ты скажешь, пусть нас там даже убьют.
Кею даже пришлось сглотнуть, прежде чем он сипло выдавил:
- Никого не убьют. Я... ну, в общем, я постараюсь вас вывести. Тебя и Доротею. А она... она пойдёт с нами, как думаешь?
- А как же, - без раздумий отозвался Заяц. - Мы ведь вместе с самого начала. И ей совсем нечего терять, у неё никого нету, кроме нас.
От костра доносилось мелодичное пение, заливистый смех и ритмичные хлопки в ладоши. Чему радуются, дурни? Дармовой свинине?! Кей длинно выдохнул и попросил:
- Найди её. Скажи, пусть подойдёт. Я туда не пойду. Тошно.
Заяц сверкнул белками глаз и молниеносно скрылся в кустах, топоча пятками. Кей задрал голову, вглядываясь в бархатную глубину неба с россыпью звёзд на нём. Как идти-то до Огайо? По этим самым звёздам? Ни компаса, ни навигатора. Он криво усмехнулся, сползая вдоль стены хижины и усаживаясь на корточки. Но тут же снова подорвался с места - к нему, бесшумно ступая босыми ногами, шла Дороетея. Её белое домотканое платье словно светилось в темноте, стриженая голова была непокрыта, огромные глаза смотрели тревожно и вопрошающе - прямо в душу Кею.
"Чёрт!" - отчаянно подумал Кей и выпалил как есть, без обиняков:
- Мне нельзя больше здесь оставаться. Надо уходить к Огайо. Заяц пойдёт со мной. А ты?
Тёмные глаза Доротеи ещё больше расширились, но она сказала очень тихо и просто:
- Если вы уйдёте, я не останусь. Я пойду с вами.
- Это опасно, - хрипло вымолвил Кей, не сводя с неё взгляда. О Господи, она была так красива, что ему захотелось плакать. А он собирался повести её на смерть!
- Мне всё равно, - спокойно ответила Доротея своим мягким певучим голосом.
- Ты умеешь ездить верхом? - быстро спросил Кей. Он уже знал, что Заяц не умеет, значит, придётся ехать с ним на одной лошади. За что он был признателен мисс Гордячке Хендерсон, так это за то, что она приставила его к лошадям, и теперь он мог справиться с любой брыкающейся четвероногой скотиной.
- Нет, но я сумею. Я не боюсь лошадей, я их люблю, - подумав, отозвалась Доротея, и Кей сразу ей поверил - всякие твари Божьи - кошки, псы, еноты и даже опоссумы - вились вокруг неё, как мошкара. - Когда ты хочешь бежать?
- В полнолуние, - коротко ответил Кей и пояснил: - Мы будем передвигаться ночью и отсиживаться днём в каких-нибудь заброшенных амбарах. Мы на севере этой вонючей Алабамы, но нам надо будет пересечь Теннесси, Кентукки и выйти к Огайо как можно скорее... но за нами помчится каждый пёс и каждый надсмотрщик. Я не знаю, получится ли у нас.