Выбрать главу

— Ты никогда не говорил… — ошеломлённо пролепетала Доротея, во все глаза уставившись на Соломона.

— Никто из вас никогда не спрашивал, — кузнец повёл могучим плечом. — Так вот, следующая станция — это домик квакеров близ реки Эппл-Крик. Скачите с дитём туда, проповедник Эдвардс и его жена вас приютят. Слышишь меня, парень? — он опять повернулся к Кею.

Тот только заморгал. Всё это совершенно не укладывалось у него в голове. Так значит, они не одни против всего мира? Есть люди, которые помогают таким, как они, беглецам? Им не придётся, как затравленным зверям, метаться в ожидании пули? От осознания этого у него даже ноги ослабели.

— Вы поняли, куда надо идти? — настойчиво переспросил кузнец.

— Я… я знаю, где это! — забормотал Заяц, снизу вверх благоговейно взирая на него. — Пойдёмте с нами, дядюшка Соломон!

— Господь указал мне другой путь, сынок, — усмехнувшись, наставительно прогудел кузнец и своей широкой лапищей похлопал по плечу сперва присевшего Зайца, а потом Кея. — А вы идите. Дитё выручайте!

— Чтоб мне провалиться… — проглотив слюну, вымолвил Кей, когда они миновали высокие ворота усадьбы и размотали тряпьё с лошадиных копыт. — Кто-то нам ворожит, не иначе! Давайте же, ходу!

Он помог Доротее забраться в седло гнедого Кинга, сам легко вскочил на спину Цезаря и вздёрнул Зайца с земли, усадив перед собой. Стиснув коленями бока коня, он зачем-то обернулся, чтобы поглядеть на оставленную позади усадьбу.

В ровном лунном свете «Ореховая роща» казалась абсолютно пустой и заброшенной, будто вымершей… и по спине у Кея вдруг пробежал холодок.

«Вы, чёртовы спесивые южане, вы поплатитесь за всё!..»

Он мотнул головой и погнал коня вперёд.

…Беглецам всё ещё кто-то ворожил, когда они подскакали к «Двум дубам». Оставив Зайца под старой развесистой ивой караулить лошадей, Кей и Доротея по мокрой от росы траве прокрались к воротам усадьбы. Повернувшись к Кею, Доротея чуть слышно, но твёрдо вымолвила:

— Я войду туда одна. А ты подожди здесь.

И исчезла в щели между створками ворот, прежде чем Кей успел запротестовать.

Минуты тянулись так долго, что Кей едва не ополоумел от беспокойства за Доротею и собственного бессилия. Каждое мгновение он ожидал, что сейчас раздастся злобный собачий лай и крики надсмотрщиков. Поэтому, когда Доротея вдруг возникла прямо перед ним, бережно прижимая к груди свёрток из одеял, Кей едва не сел в траву от нахлынувшего облегчения.

Он не сказал ни слова, боясь, что сорвётся голос, и только потянул Доротею к лошадям. Но когда они добежали до старой ивы, где паслись кони и смирно дожидался Заяц, Кей снова едва не грохнулся наземь, увидев в одеяльном кульке у Доротеи не одну, а две кудрявые головёнки мирно сопящих детей!

— Ты родила ещё одного сына по дороге? — слабым голосом поинтересовался он, и Доротея рассмеялась тихим счастливым смехом. Кей подумал, что ещё никогда не слышал, чтобы она так смеялась.

— Это девочка, — живо объяснила она, виновато коснувшись руки Кея. — Они спали в обнимку, и малышка заплакала, когда я забрала Дэвида. Я испугалась, что она всех перебудит… Прости, Кей, я не смогла её там оставить. Мы назовём её в честь твоей бабушки, хочешь? Как её звали?

Хочет ли он?!

Кей закатил глаза. Вместо одного спиногрыза у него на руках оказалось двое, а эта безумная, эта прекрасная женщина ещё спрашивает, чего он хочет!

— Сюзанна, — проворчал он. — Старую каргу, которая меня сюда законопатила, звали Сюзанной. А твой пацан рановато начинает укладываться в постель с девчонками, вот что я тебе ещё скажу!

Доротея снова рассмеялась, и Заяц, тоже залившись хохотом, так и повалился на траву. Кей грозно цыкнул на обоих:

— Чего развеселились, полоумные, давайте по сёдлам! Может, нам и дальше повезёт.

…Им везло почти до самого домика квакеров на Эппл-Крик, к которому они подъехали на рассвете. Дом этот под красной черепичной крышей выглядел мирным и спокойным. Вот только с другой стороны к нему приближалось никак не меньше десятка верховых с собаками, мельтешившими у ног лошадей.

И почти у всех всадников были ружья.

Пока Кей, придерживая за плечо завертевшегося в ужасе Зайца, лихорадочно размышлял, что же теперь делать, Доротея подскакала к ним. Она безмолвно протянула Кею всё ещё крепко спавшего сына, а недовольно закряхтевшую девочку — ошеломлённому Зайцу. Спрыгнула наземь и встала прямо перед неотвратимо приближавшимися верховыми, раскинув в стороны гибкие руки. Упавшую с её головы косынку подхватил и унёс ветер.

Кей машинально и неловко прижал к себе безмятежно сопевшего тёплого мальца, глядя на Доротею широко раскрытыми глазами поверх курчавой головы оцепеневшего Зайца. А Доротея просто… запела.

Кей не знал, сколько прошло времени. Глубокий низкий голос наполнил всё вокруг — как ветер, летевший с запада. Как солнечный свет, горячим золотом заливавший рыжие холмы. Как речная вода, тихо плескавшаяся в заводи позади них…

Не лаяли собаки. Замерли на месте лошади, даже не переступая с ноги на ногу. А когда песня оборвалась, и Доротея, чуть пошатнувшись, опустила руки, верховые вдруг развернули коней и так же молча, без единого слова, направили их прочь от дома. Будто вовсе не заметили застывших перед ними Доротею, Кея и Зайца.

Кей окончательно очухался только тогда, когда Доротея, робко улыбаясь, подошла к нему и протянула руки навстречу сыну. Тёмные глаза её сияли ярче подымавшегося солнца, как показалось Кею, который осторожно вложил ребёнка ей в ладони. Он спрыгнул с коня и помог спешиться Зайцу.

— Как ты это сделала? — хрипло спросил Кей, сглотнув. — Как? Скажи!

Доротея только покачала непокрытой головой:

— Я не знаю. Это всё песня. Она пришла… сама.

За их спинами заскрипели ворота дома квакеров, куда они так спешили попасть. Не оборачиваясь, Кей крепко обнял Доротею с малышом, а другой рукой обхватил за плечи Зайца, прижимавшего к себе девчонку. Чёрт побери, это была его семья!

Его семья.

========== На Запад ==========

…— Мы не пойдём в Огайо, — спокойно сказал Кей хозяину дома, проповеднику Эдвардсу, когда они все уже сидели за его просторным, чисто выскобленным столом. На столе были расставлены миски с жареной крольчатиной и печёной тыквой. Дэвид и Сюзи весело прыгали на коленях у Доротеи, грызя красные лакричные леденцы.

Доротея и Заяц, услыхав такое, выжидательно вскинули на Кея глаза, как и пожилой седеющий пастор Эдвардс, и его круглолицая улыбчивая жена, миссис Молли.

— А куда же вы пойдёте? — негромко осведомился проповедник.

Кей немного помедлил и раздумчиво объяснил:

— На Запад. На Индейскую территорию. Там нет рабов, все свободные люди.

— С детьми?! — ахнула миссис Молли, комкая в руках фартук. — Там же дикари!

— Ничего, — отозвался Кей, с улыбкой глядя на Доротею, которая ответила ему такой же широкой улыбкой. — Мы с ними закорешимся… э-э-э… то есть подружимся. Обязательно. И наши дети всегда будут свободны.

*

Кей Фирс Дог никогда больше не вернулся ни в Алабаму, ни в Нью-Йорк. Его семья осела в Техасе, поселившись на земле племени команчей, вождю которых Кей спас жизнь. Дэвид, его приёмный сын, впоследствии женился на дочери этого вождя. А Сюзанна вышла замуж за Айзека и всю жизнь вертела им, как хотела. Другие дети Кея и Доротеи, Фрэнк и Джереми, стали ковбоями и вольными охотниками. Свою самую младшую дочь Доротея назвала Лулу в честь её второй прабабки, а через много-много лет внучка Лулу стала петь в самых знаменитых мюзиклах Бродвея.

Ни дети, ни внуки Кея так и не узнали, что он родился спустя сто тридцать лет после Гражданской войны Севера и Юга.