- В ближайшие дни станет понятно, товарищ вождь, что прогнозы сбываются. Не идти же мне с ними к левым эсерам? Товарищ Спиридонова к подобным делам внимательнее.
Главбольшевик задумался. Пусть он не успел услышать про 6 июля, Мирбаха и Каплан, любых революционеров, хоть мизерно не согласных с руководящей и направляющей линией РСДРП(б), Ульянов ненавидел больше, нежели самого махрового буржуя.
- Завтра в Малороссии Центральная Рада провозгласит о создании Украинской народной республики в составе Российской республики. В январе узнаете, что украинцы обманут и потребуют полного отделения. Собственно, они и сейчас врут, не хотят быть с Россией вместе. А без вас и Советскую власть уничтожат, - Шура заискивающе глянул в добрые ленинские глаза, не увидев в них особой доброты. - Может, до завтра подождём?
- Напоите товарищей чаем. И непременно горячим. Это архиважно! - председатель СНК сменил гнев на проблески милости. - Из здания Смольного не выпускать. А то ваш дядюшка простудится вконец.
Гитлер к шмыганью носом добавил надсадный кашель. Мрачный большевик по поручению вождя отвёл попаданцам уголок в обширной комнате и одну койку на двоих, прикрытую солдатским одеялом. Вспомнив поглаживания по плечику в самолёте, Шура понял, что спать согласится только по очереди.
Ленинский завет о горячем чае материализовался в персонально выделенный мятый чайник, горсточку заварки и право наполнять его в конце коридора. Советской власти не исполнилось и двух недель, а сахар уже попал в список дефицитов. Ну, хоть согрелись.
- Шур! Ленин какой-то не такой.
- Тс-с-с! Сейчас гаркнешь, как в "Иван Васильевич меняет профессию": царь-то не настоящий.
Маша огляделась. Вблизи не наблюдается озабоченных революцией большевиков.
- Говорит он странно. Не как живой человек, а Ленин из комиксов. Скорее даже - как герой анекдотов. "Здгавствуйте, тавагищи".
- Вот оно что. А на самом деле?
- Ну, не знаю, - Гитлер сёрбнула кипятку. - В документальных фильмах он говорит правильно, уверенно, так "р" не картавит. А здесь сначала подумала, что он прикалывается.
- Документальных?
- Да! "Ленин в Октябре" и "Ленин в восемнадцатом году". Знаешь, такие затёртые, чёрно-белые, как вся старая хроника.
Карманов заржал.
- Это же агитационные фильмы, снятые при Сталине после смерти Ленина. Конечно, сравнивая их с 3D-"Аватаром", старое кино ты не отличаешь от документалки.
- А фотографии? - решила не сдаваться фюрер. Будучи явной блондинкой в прошлой жизни, она привыкла не обижаться, когда окружающие обнаруживали провалы в её знаниях. - Он обычно в хорошем кабинете, под большой круглой лампой. А тут - сарай с телефонами, куча каких-то баб...
- То - в Кремле, он переедет в восемнадцатом году. По поводу женщин получилась целая история. Ленин при себе постоянный гарем держит. Главная там - интеллигентная пожилая тётка, это Инесса Армандт. Рядом с ней вторая, то ли служанка, то ли нищенка - Надежда Крупская, законная жена при любовнице, второй номер и запасной вариант. Третья с признаками вырождения, лицо кривое, глаза на разной высоте, словно телега проехалась по черепу, обратила внимание? Родная сестра, Мария Ильинична.
- Зачем столько?
- Ну, во-первых, для частого и здорового секса. Детей он иметь не может, но в восторге от процесса. Я не про сестру. Во-вторых, женщин он любит и одновременно их боится. Когда приходит Мария Спиридонова, бывшая каторжанка и глава левых эсеров, она качает права, и Ильич с ней справиться не может. Тогда спускает на неё трёх овчарок, и Спиридонова затыкается.
Тема разврата, явно понятная и близкая бывшей девушке, её живо заинтересовала. Шура рассказал, что Ильич подвёл под сие дело теоретическую базу.
- Он заявил: в половой жизни проявляется не только данное природой, но и привнесённое культурой. Высшая культура есть пролетарская, то бишь большевистская, а коммунизм должен нести с собой не аскетизм, а жизнерадостность и бодрость, вызванную также и полнотой любовной жизни.
Гитлер справилась с кашлем. Маше Сушкиной из 2010 года досталось пожилое весьма нездоровое тело, дряблое и без прогулок под ноябрьским дождём.
- Нам-то что делать? В бункере было куда уютнее, до сорок пятого года как-то перекантовалась бы.
- Я изменил ту реальность! Берлин падёт уже к концу сорок второго! - про себя Карманов добавил. - Если орда попаданцев не помешает.
Девушка-фюрер недобро зыркнула глазами и легла спать. Шура скукожился в её ногах.
- Архиинтересно, товарищи, - заявил сластолюбивый вождь на следующий день. Он явно не выглядел уставшим или пороведшим ночь вдвоём на одноместной койке, скорее на персонажа из анекдота про то как слопал баночку мёда и не жужжу. - Товарищ Михаил Сергеевич Грушевский действительно объявил УНР. Не верю я ему! Политическая проститутка, а не сознательный революционер.
О недоверии к Грушевскому высказались Сталин и Дзержинский.
- Правильно! - шепнул Шура Маше. - Как можно доверять государственному деятелю, у которого имя-отчество Михаил Сергеевич?
Зато к попаданцам Ленин чуть подобрел.
- Чем ещё можете быть полезны мировой революции, товарищи, кроме антинаучных прогнозов?
- Я на пишущей машинке могу стучать, - неуверенно молвил Карманов, с опаской поглядывая на механический аналог компьютерной клавиатуры. - Дядя Адик немецкий знает.
- Печатай! - Ленин махнул короткой лапкой, вторую заправив под жилетку. - Октябрьская революция, о необходимости которой говорили большевики, свершилась!
С трудом совладав с бумагой и кареткой, а также тугими кнопками, содержащими странные буквы, Шура наколотил полторы строки, капнув от усердия слюной с высунутого языка. Курсовые он набирал куда менее тщательно - Word подправит, да и самому можно отредактировать.
- Ну-с, посмотрим. Что же вы, батенька, ять и твёрдые знаки опускаете. Нехорошо.
- Так в следующем году, Владимир Ильич, исчезнут лишние буквы-то. Как и юлианский календарь. Революция должна быть революционная! - последнюю фразу, неведомо что значащую, студент выдумал по аналогии с "экономика должна быть экономной". Большевистские лозунги обычно рождаются по одной кальке.
- Архиверно замечено, товарищ! А ступайте-ка вы к товарищу Луначарскому и поработайте над орфографией. Мне, признаться, сии премудрости тоже не давались.
Мария Ульянова улыбнулась и кивнула, вспоминая семейные предания о хронической володиной безграмотности. Крупская и Армандт нахмурились. Секс-пара считала недопустимой любую критику в адрес вождя. Даже самокритику. Ленин обожал повторять: критика составляет долг революционера. За долги он предпочитал расстреливать. Впрочем, в конце осени семнадцатого Ильич позволял себе образ доброго вождя, расстрелы и Соловки начались позже.
Гитлер подтвердила знание языка "германских товарищей-революционеров", хотя большевиков несколько смутила её привычка надрывно выкрикивать окончания фраз и абсолютно не впечатлила попытка продекламировать "Дойче, дойче, убер аллес".
На выходе из ленинского логова Шура шепнул ей:
- Кстати, война с Германией скоро закончится. Можем съездить, навестить знакомого.
- Кого?
- Не догадываешься? Отставного ефрейтора Адольфа Гитлера. Объясним, что нацизм - шайзе, и в мюнхенских пивных делать ему нечего. Тебя он точно узнает и испугается.
- А если не испугается?
- Ну, пристрелим.
- Ты что! - возмутилась Маша. - Если он в молодости помрёт, я и этого тела лишусь.
- Или перенесёшься в молодое женское. В Еву Браун.
- Не хочу рисковать. Понял? Гитлера не тронь.
- Ладно-ладно, не кипятись. Предлагаю начать работу для светлого будущего мировой революции. За это хоть на довольствие поставили.