Карманов сдержал "хи-хи", представив эксгумированного писателя в виде судебного свидетеля. Грызун не обратил внимания и продолжил.
- Точно так же в 1941 году в преддверии "освобождения" началась сталинская подготовка к агрессии против европейских государств - с переобувания Красной Армии с ботинок на сапоги. Стал я дальше копать. Но уже с уверенностью. Сапоги - обувь агрессора, нет сомнений. Вермахт тоже в сапогах щеголял, на Польшу напал, Францию поборол и на Советский Союз нацелился. Но не абсолютный это критерий, исключения бывают. Американские солдаты в ботинках щеголяют, а агрессия так и прёт. Значит, не дураки в Пентагоне сидят. Тоже закономерность срисовали и шифруются. Думали, обуют бёрцы и обманут аналитиков ГРУ? Тем более, что у императора Александра и американских ястребов много общего. Русские императоры, от Петра I до Иосифа Кровавого, были агрессорами и захватчиками. Трудно им в цивилизованной Европе свою суть скрывать. В доимперскую эру проще: захотел оттяпать кусок Османской империи или Речи Посполитой - отрезай на здоровье, пока отрезалка не затупилась. В новой эпохе потребовалась крайне неудобная вещь - причина войны.
Историк-новатор оглянулся на дворцовые огни, где развлекалась императорская чета.
- В этом плане Александру не повезло. Совсем. Ну ни обижал его никто, чтобы помыть сапоги русской армии в Ла-Манше. Появление Наполеона ситуацию изменило резко и к лучшему. В Европе появился злодей, которого можно и нужно было благородно проучить. Бонапарт сломал лёд стабильности. После Маренго, Аустерлица, Египетского похода и прочих деяний корсиканца Европу начал конкретно трясти страх. Любой, кто мог бы одолеть злодея, автоматически считался бы благодетелем и освободителем. Один лишь недостаток был у бонапартистов - военная и экономическая слабость. Плохо пришлось Франции после революции, Вандеи и Директории. Плюс постоянный конфликт с Англией. Чтобы поддержать французский ледокол на плаву, Россия помогала чем могла. Даже Англии континентальную блокаду объявила. В следующем веке император Иосиф Сталин воспользовался опытом Александра Романова. Он также нашёл себе ледокол - Адольфа Гитлера, привёл его к власти, укрепил против англичан. И точно также немного ошибся в расчётах, потому что фюрер, как и Наполеон, неожиданно совершил бросок на Москву.
- Прогуляемся, господин майор? Холодно.
- Конечно! - Грызун двинулся по аллее, переставляя короткие ножки в такт своим мыслям. Шура потрусил рядом. - В ГРУ меня учили, что всякие приготовления к войне говорят о предполагаемой тактике её ведения. Как же вооружалась русская армия перед наполеоновской угрозой? Даже человек с уровнем образования Георгия Жукова поймёт, что все вооружения можно разделить на наступательные и оборонительные. Любая универсальность снижает эффективность в специальной области. В XIX веке это правило действовало столь же строго, как и перед Второй Мировой войной. Сейчас не принято об этом вспоминать, но к 1812 году Россия была впереди всей планеты по изготовлению тяжёлой артиллерии. Царь-пушка мастера Чохова была самым крупнокалиберным изделием в мире с диаметром ствола 890 миллиметров, почти метр. К началу наполеоновской кампании она стояла на вооружении более двух веков. Представляете, какой опыт! Каменное ядро Царь-пушки весит восемьсот килограмм. Естественно, она могла стрелять и картечью, выстреливая тонну каменных шаров на многие сотни метров. Если бы Александр I действительно хотел избежать войны, он бы приказал вооружаться именно такими - сверхтяжёлыми орудиями. Вообразите по тысяче подобных монстров у стен Москвы и Санкт-Петербурга и восемьсот тонн ядер, летящих в наполеоновскую армию одним залпом. После двух-трёх залпов корсиканцу пришлось бы бежать во Францию за новой армией. Но Царь-пушка тяжела, весит сорок тонн как танк, двигателя не имеет. Это - чисто оборонительное оружие. Зачем оно, если российская армия собиралась наступать, а не оборонять свои города?
- Что же здесь на самом деле происходит?
- Правильный вопрос, коллега. Сие я выяснил в первую очередь, попав в 1812 год. Император приказал строить мелкие пушки-шакалы, наступательную артиллерию, которую легко двигать по дорогам Европы во время агрессивных, захватнических войн. Аналогично, в армии на вооружение принимаются наступательные ружья, а мощные оборонительные кони уступили место выносливым лошадям наступательных пород. Осталось одеть сапоги. И всё это в один не прекрасный день должно ударить по цветущим городам Западной Европы, в страхе сжавшимся в ожидании русской орды. В известной нам истории Наполеон лишь на несколько дней опередил, вероломно нанеся удар мнимому союзнику в борьбе против англичан. Иначе не позднее 6 июля 1812 года две огромные группировки Барклая де Толли и Багратиона, как две стальные челюсти, разинувшие пасть на Польское герцогство, схлопнулись бы с грохотом пушечных залпов. Там - прямая дорога к Парижу. У Бонапарта не оставалось выбора.
- Почему именно 6 июля?
Грызун не смутился.
- Ни в каких архивных документах Империи нет царских велений в этот день войну НЕ начинать. Так почему бы и нет? И так, допустим, в нашем присутствии Наполеон снова успеет первым. Что дальше? Позорное поражение Кутузова на Бородинском поле перекликается с грандиозными провалами Жукова у стен Ленинграда, под Сталинградом, на Курской дуге и при штурме Берлина. У села Бородино армия станет в оборону. Если боец с ружьём идёт в атаку, то тело его полностью открыто для пуль и ядер. Он не может нести на себе много боеприпасов, он запыхался и выбился из сил, он ведёт огонь с ходу или с короткой остановки (т.е. неприцельно или почти неприцельно). Он ведёт огонь по целям, которые плохо или вообще не видны. За каждым новым бугорком для него открывается новая картина, которую нужно охватить взглядом, оценить и принять решение. Под убийственным огнём.
- По-моему, вы это уже писали применительно к Второй Мировой войне.
- Да, я часто повторяюсь, какая разница. Главное - мои повторы охотно печатают. А применительно к войне двенадцатого года прозвучит как новшество. Вернёмся на Бородино. Чёрт! В этой реальности битва ещё предстоит. Ненавижу временные парадоксы. Так вот, сидящий в траншее имеет боеприпасов в достатке. Его тело укрыто от пуль. Он ведёт прицельный огонь. У него много сил, дыхание ровное, местность перед ним знакомая, расстояние до местных предметов промерено. Поэтому русская армия должна была... или будет понести... или понесёт в три-четыре раза меньше потерь, чем наполеоновская. Бонапарт, не имея возможности восполнить потери ближе Варшавы, вынуждается к ретираде. Мы знаем из нашей истории и увидем здесь, что убыль личного состава на Бородино - примерно одного порядка у обеих сторон. Наш резвый фельдмаршал толком и обороняться-то не умеет. О Кутузове мы помним, он оставил поле боя и позорно сдал Москву. Или сдаст... Опять парадоксы. Устав от своей победы, Наполеон вернулся во Францию. Его армия как-то незаметно рассосалась по пути. Кутузов, не моргнув глазом, объявил это сногсшибательным успехом! Собственно, у него и был-то всего один глаз, зря, что ли, моргать. Наш бравый циклоп лихо накатал после войны том мемуаров "Воспоминания и раздумья". В нём подробно описал ошибки Государя, а собственные ляпы изобразил как проявления стратегического гения. Самое смешное, что мемуары стали переиздаваться и после его смерти, каждый раз редактируясь в угоду официальной доктрине и распухая в объёме. К 200-летию Бородино ожидается выход 39-го издания "Воспоминаний" в виде десятитомника. Мёртвый Кутузов плодовитее современных российских авторов!
Грызун зло пнул камешек. Непримиримая борьба с мёртвыми полководцами - его любимое занятие. Одна беда, прошлое и будущее перемешались в его сознании в плотно спутанный клубок.
- На торжественном параде в Санкт-Петербурге в честь взятия Парижа Кутузов лихо разъезжал на белом коне, а Император скромно взирал на это с балкона дворца. Государь понял, что цели войны не выполнены, Париж взят "понарошку", попользовались и вернули. И провал произошёл лишь благодаря стечению двух обстоятельств - Александр не успел первым отдать приказ о наступлении на герцогство и командующим поставил не того. От амбициозных планов по присоединению Европы к России остался пшик - жалкая Варшава с окрестностями. Следующего ледокола не предвидится. Но перед миром и собственными подданными надо было как-то оправдаться. Так родилась легенда об "оборонительной" войне и гении фельдмаршала.