Это нововведение усложнило контроль над их тренировками, но недвусмысленно прописанные наказания в контракте сержанта и постоянные проверки мешали всем филонить без пригляда драконьего взгляда.
Следующим решением для облегчения поиска заказов была покупка нескольких таверн и постоялых дворов в различных графствах и даже герцогствах. Выбирались обычно здания на отшибе, чтобы стоимость была приемлемой. Благодаря репутации многие из заказчиков могли оставлять свои «заявки на курьерские услуги» прямо в этих местах.
Получая свою долю, Лев взял за правило хотя бы раз в несколько месяцев, но покупать чей-то бизнес, дабы расширять свою сеть. Не стоило ведь забывать, что таверны и без драконьих ублюдков могли приносить кое-какую, пусть и не большую прибыль
И хоть пока у всех этих таверн были разные названия, но Думов уже размышлял над созданием единой сети таверн с главным брендом. Более того, его планы расстилались вплоть до создания франчайзинга.
Единственной сложностью было излишнее привлечение внимание властей. Если множество отдельных таверн ещё не привлекали внимание, то целая сеть подняла бы вопрос налогов, а учитывая множество герцогств и их различных налоговых обложений, это было тем ещё ужасом.
В идеале же он желал и вовсе опутать всю западную провинцию единой сетью постоялых дворов и таверн, дабы облегчить поиск заказов и сделать главное — оставить деньги отряда в «семье».
Заделав систему контрактов, Думов отдавал себе отчёт, что со временем его бойцы и новые поступления рано или поздно научатся делать всё правильно, поэтому штрафы станут снимать не так уж и много от их жалования.
И дабы золото не уходило прочь, Лев старался создать все условия, чтобы деньги тратились именно в его заведениях и у его людей, попутно возвращаясь к нему самому.
Да, медик, обоз и торговцы были хорошим заделом, но лишь для начала. Думов желал собственные развлечения, собственные жилые комплексы для солдат и их семей, собственные школы, где будут учить его разумных, и собственные больницы, где будут их лечить, чтобы они не уходили раньше срока с его службы.
В конце концов, какое дело, сколько золота они получают, если все это золото остается в системе, которая полностью принадлежит самому Аргалору?
Когда-то на Земле рабовладельческий строй был смещен и уничтожен молодым капитализмом, ведь при капитализме человек мог искренне считать себя свободным, но работать даже больше раба и ещё этому радоваться.
У Аргалора был великолепный подарок для этого мира, ведь он решил подарить ему немножко старого доброго капитализма.
От автора: внеочередная глава за 5000 лайков.
Глава 24
У Льва было много идей. Жестоких идей, беспощадных. Шесть лет путешествий по западной провинции лишь одной из империй этого мира дали Льву понимание жестокости этого мира.
Аристократы в своей вседозволенность и алчности развязывали бесконечные войны за землю, ресурсы и просто ради утоления своей жажды насилия. Поколение за поколением обычных людей и крестьян сгорало в этих стычках, без всякого смысла и цели.
Но аристократы могли считаться благом по сравнению с бродящими за жалкими плетёнными оградками монстрами. Жителей деревень вечно со страхом вглядывались сквозь окна в обступившую их ночь, никогда не зная, что там притаилось на этот раз.
Чудовища были неискоренимой проблемой Тароса, с которыми каждая из разумных рас была вынуждена жить и мириться.
А ведь оставались ещё эти самые «разумные» расы. Те же орки, гоблины, змеелюди и зверолюди несмотря на желание некоторых ученых добавить их к чудовищам, считались вполне себе разумными расами. И в отличие от безмозглых чудовищ их удары могли быть поистине болезненными. Крупные орочьи вторжения были причиной существования сразу нескольких крупнейших легионов на западе.
Тем не менее то, чем владел Аргалор, могло составить честную конкуренцию ужасам этого мира.
Думов знал, какие «камешки» стоит столкнуть, чтобы запустить в действие то чудовище, имя которому капитализм. Что именно стоит развить и кому дать первые инструменты и знания, чтобы уже скоро эти самые инструменты были красны от крови невинных и виновных — всех без разбору.
Если аристократия в лице феодализма презирала, убивала и использовала, как она считала «чернь», и это было сродни тупому и злому ребёнку, что пользуясь здоровым ростом и силой, объявил себя королём песочницы, а затем передал это право своим потомкам.