- Ха! – в том же тоне фыркнул дракон. – Почему ты тогда забыл упомянуть, что почти во всех зародившихся корпорациях среди акционеров есть немало штормовых великанов? Именно ваши сокровищницы выпустили достаточно золота, чтобы ни короли, ни халифы или сёгуны не смогли легко остановить рост этих компаний.
Обменявшись пристальными и угрожающими взглядами, оба могущественных и чрезвычайно древних существа исчезли, каждый отправившись своей дорогой. В прощании не было нужды, ведь несмотря на сравнительную вежливость, оба они был врагами.
Запустив изменения на Таросе, Аргалор предполагал, что разразившийся хаос станет для него удобной лестницей, позволившей ему перешагнуть через растерянных происходящим древних монстров.
Но чего он не учёл, что часть из тех самых чудовищ тоже не против пройти парочку из этих ступенек.
*****
Спустившийся с огненной колесницы Аргалор напряженно рассматривал приближающуюся к нему древнюю синюю драконицу. Даже не так, древнюю и довольно сильно разозленную синюю драконицу.
Несмотря на всю аномальную скорость роста Льва, вместе с шеей он еле-еле приближался к честным девяти метрам, в то время как Хагарис даже без шеи уже достигала тринадцати!
На минутку, та же Сариана в холке имела рост лишь двенадцать метров, впрочем, она была лишь старым, а не древним драконом. Будь она того же возраста, что и Хагарис, то, конечно, превзошла бы ту в размерах, ведь красные драконы по праву считались самыми крупными и агрессивными среди них всех.
Теперь же Аргалору надо было очень быстро придумать, как оправдать тот факт, что он самым наглым образом вырвал добычу из пасти дракона, что превышал его собственный рост почти в три раза, а в плане возраста и вовсе раз так в пятнадцать!
«Что я помню про синих драконов?» - напряг память Думов, и пришедшая к нему информация его отнюдь не обрадовала.
Синие ящеры могли считаться в чём-то идеалом цветных и даже металлических драконов. Обладая сильными сторонами обеих подрас повелителей неба, синие представители становились поистине страшными противниками.
Так, по чистому размеру синие драконы занимали гордое третье место, проигрывая разве что красным и идущим следом белым.
Но истинной силой синих повелителей неба был их хитрый и изощрённый разум. Обладая любовью к интригам зеленых драконов, синие заодно имели интеллект, чтобы знать, как направить эти интриги себе на пользу.
Чтобы дать пример, за пятью одними из самых громких государственных переворотов, мятежей или гражданских войн стояли трое синих драконов, использующих грехи смертных себе на пользу.
О чём говорить, если сам Лев прекрасно помнил, как его собственная сестра даже в молодом возрасте была пугающе компетентна. Разгромный по отношению к Аргалору счёт в игре в Драконьи шахматы говорил сам за себя.
Хорошей новостью могло быть предпочтение синих драконов сразу не доводить дело до драки, а вначале пообщаться, но, учитывая разницу в их силах, это тоже не сильно помогало.
Оставалась последняя надежда, а именно гордость синих повелителей неба. Как и у любых цветных, данная черта характера играла преобладающую роль в их жизни. И у синих драконов она имела свои особенности.
Но прежде чем Аргалор успел что-то сказать, обойдя Хагарис, ко Льву двинулся разгневанный Вайгер. Отец Луидоры был тоже не в духе. Он заметно проигрывал Хагарис в размерах, но всё же тоже превышал рост Аргалора.
- Как ты посмел украсть у меня мою месть?!
- Эй! – возмутилась синяя драконица, хватая медного за хвост и оттаскивая его назад, чтобы пройти вперёд. – Соблюдай очередь! Я первая у него это спросила!
- А у меня больше прав на этот вопрос! Не ты потеряла одного из самых дорогих для тебя…
- Папа! – крик Луидоры мгновенно отвлёк Вайгера от оппонентки, и он, не раздумывая, бросился к своей дочери. – Это я позвала его! Если ты хочешь кого-то винить, то вини меня, ведь он вожак нашего крыла!
- Что ты, что ты, Хвостик! – оказавшийся возле Луидоры Вайгер утешающе накрыл её своим крылом. – Я ни за что не могу тебя винить!
- Не называй меня так при друзьях! – униженно зашипела медная драконица, бросая смущенные взгляды на цветных драконов, на чьих мордах застыло запорное выражение.
Не знающие любви своих родителей и не ждущие её, для них такие нежности были глубоко неловкими.