Виктор Побережных
«Попаданец в настоящем». Чрезвычайные обстоятельства
Вступление
— Да, товарищ полковник! Всё понял! Будет сделано!
Осторожно, словно хрупкую вазу, опустив телефонную трубку на аппарат, старший лейтенант полиции Леднёв поморщился, словно от зубной боли, и едва слышно чертыхнувшись, хлопнул крышкой ноутбука.
— Ты чего так посмурнел, Лёха? — жизнерадостный прапорщик-десантник, с которым он уже полмесяца делил стационарный блокпост неподалёку от Екатеринбурга, с грохотом бросил тяжеленую сферу каски в угол, аккуратно положил на стол свой «сто четвёртый»[1], и пристроился на старый продавленный стул напротив лейтенанта.
— Чего грустить-то? Войны, слава Богу, пока нет, работы особой тоже. Служба спокойно идёт. Бойцы наши проблем не создают, а даже наоборот — вечером шашлык ожидается. Или начальство наезжает, погонять танчики не даёт?
Снова непроизвольно поморщившись, Леднёв посмотрел в смеющиеся серые глаза скуластого прапора, за прошедшие дни ставшего добрым приятелем, и от души, в голос, выматерился, заставив улыбчивого чалдона сбросить весёлость. Он уже знал, что Леднёв, несмотря на годы службы в милиции-полиции, позволял себе материться только в исключительных случаях.
— Давай, рассказывай, Алексей, — снова подняв взгляд на напарника, лейтенант вдруг понял, что совсем не знает этого молодого парня с вечной улыбкой на неожиданно тонких, по сравнению с лицом, губах. Сейчас перед ним сидел человек, только смутно напоминающий улыбчивого старшего прапорщика ВДВ Дмитрия Фролова. Прямой взгляд серых глаз теперь не лучился улыбкой, а отливал холодом клинка. Ну да чему удивляться, вяло промелькнула мысль в голове полицейского, за улыбку ордена и нашивки ранений не получают. А ведь ему всего двадцать три года!
— Так что произошло? — голос Фролова вернул Леднёва в реальный мир. Мгновение подумав, лейтенант решился.
— Вонять моё начальство начало, Дима. И это мне ОЧЕНЬ не нравится!
— А поподробней? — Фролов подался вперёд, словно помогая Алексею справиться с тяжёлым весом и начать говорить.
— Помнишь, где мы впервые пересеклись?
— Конечно, — десантник откровенно удивился, и тут же вспомнив что-то приятное, улыбнулся. — Нас потом «чекисты» сменили, словно мы тот домишко и сами бы хуже сторожили. А рядом такая самочка жила! Ну прям росомаха!
— Это которая где пописает, там уже трава не растёт? — несмотря на дурное настроение, Леднёв не упустил возможности подколоть приятеля.
— Чтобы ты понимал, женатик! — Дмитрий улыбнулся, но тут же спохватился и вернулся к своему вопросу. — Так что случилось-то, и к чему этот вопрос?
— Вопрос к чему? — Леднёв потёр переносицу и вздохнул. — Помнишь, после чего нас перекинули сначала на патрулирование в районе компрессорного, а потом и сюда?
— Прибыли какие-то мутные вояки, от которых конторой просто смердит, и что?
— Дима, а ты другие слова знаешь, окромя твоего любимого что? Ты давно в спецпапку заглядывал?
От простого вопроса, прапорщик неловко заёрзал на угрожающе заскрипевшем стуле. К своему стыду, папку с перечнем и фотографиями лиц которым необходимо оказывать всю возможную помощь, он открыл только один раз — в день заезда на этот блокпост.
— Поня-атно…Вот, посмотри, — лейтенант бросил на стол перед Фроловым папку, открытую в нужном месте.
— О! А этого мужика я помню! Он как раз из тех, мутных, — прапорщик довольно улыбнулся. — И какую же информацию вы хотели донести до недоразвитого ума несчастного старшего прапорщика?
В первый момент Леднёв опешил, а потом с облегчением рассмеялся. Всё же классный мужик Фролов! Красиво отомстил за «незнание других слов» и напряжение снял. Отсмеявшись, Леднёв продолжил.
— Ставлю вам пять, товарищ прапорщик! Правильно запомнили. А теперь проверьте свой почтовый ящик.
Пожав плечами, Дима достал из стола свой ноут, включил и через пару минут удивлённо хмыкнул.
— Интересно девки пляшут! В случае обнаружения лиц проходящих по ориентировки вступить с ними в контакт и прервав выполнение ЛЮБОГО задания оказать ЛЮБУЮ необходимую помощь, вплоть до применения оружия для защиты лиц. После чего ПОСТАРАТЬСЯ УБЕДИТЬ их прибыть в ближайшую военную комендатуру. В случае их согласия, прекратить выполнение ЛЮБОГО задания на тот момент и сопроводить их до казанного выше места в качестве охраны, пресекая возможные действия лиц пытающихся этому помешать НЕ ВЗИРАЯ на звания и ведомственную принадлежность. В случае отказа перечисленных лиц проследовать в ближайшую военную комендатуру, НЕ ПРЕПЯТСТВОВАТЬ их уходу и сообщить о произошедшем в ближайшую военную комендатуру офицеру особого отдела! — Выделяя голосом особенно понравившиеся места полученного приказа, Фролов покрутил головой.
1
«сто четвёртый» — автомат Калашникова «сотой» серии, АК 104 калибра 7.62мм, отличается от АК74М укороченным стволом с надульником-пламегасителем, прицельной планкой до 500 м (АК74М — 1000 м) и применяемыми патронами — 7,62х39мм против 5,45х39мм у АК74М