Долго размышлять Олег тогда не стал. Выбрал книги, где было наибольшее количество нарисованных картинок, хорошо ещё, что написаны книги буквами, а не какими-нибудь иероглифами, есть шанс подучиться и прочитать. Взял с тем рассчётом, чтобы в пространственном кармане осталось место и на другое. Кое-какие мысли, чем его ещё наполнить, у Олега появились, когда он блуждал по монастырю.
После библиотеки он направился к кладовым, которые он высмотрел на первом, цокольном, этаже. Первым делом посетил склад с вещами, подобрал там себе пару рубашек и пару штанов. По его размеру одежды там вообще не было, но более-менее подходящие всё же нашлись. Взял аккуратно, бардака не устраивал, так что, если и хватятся пропажи, то не скоро, а может и совсем не хватятся. Надевать пока не стал, уложил в пространственный карман. А вот подобранные по размеру сапоги одел сразу, отправив в карман пока свои старые деревяшки. Чтобы не оставлять следов. Да и вдруг ещё пригодятся? Может ещё надо будет перед кем-нибудь в них показаться.
Затем навестил продуктовый склад, который и так уже за время праздников хорошо так обобрали сами монахи, ну и он решил присоединиться к этому. Из склада взял пару окороков и пять связок колбасок, решил, что на первое время хватит. К тому же, всегда можно будет наведаться ещё — дорога теперь знакомая и протоптанная. Хлеба взял на кухне, целую стопку больших лепёшек, вроде лаваша.
У пространственного кармана была еще одна ценность: вещи и продукты там сохранялись в том состоянии, в котором их туда поместили. Так что теперь нужды в еде Олег не испытывал.
Первые дни после посещения монастыря Олег занимался тем, что ел, спал, смотрел картинки в книжках, пытаясь там хоть что-то понять, раскачивал тело отжиманиями и приседаниями, но главными задачами на эти дни он себе поставил накапливание магического резерва и трату его на необходимые заклинания.
Глава 4
Прошло больше декады, прежде чем посланные в Нимею монахи вернулись в монастырь. Настоятель их принимал в своём кабинете, где находился вместе с начальником стражи Меонием.
Первым вошёл Норт, следом за ключником, смущаясь и переглядываясь — два монаха. Адалий не отличался кротостью нрава по отношению к монастырской братии, поэтому некая опаска вошедших была понятна.
— Ваше преподобие, как вы и приказывали, сразу привёл их к вам, — в голосе ключника наставник уловил нотки самодовольства, значит, скорее всего, братья съездили удачно.
Адалий немного расслабился:
— Рассказывайте.
Монахи переглянулись, мысленно советуясь, кому из них говорить. Говорить начал самый старший из них, сутулый и с одутловатым лицом пожилой мужчина:
— Мы, эта, взяли баркас наш, с командой, — увидев нетерпеливую отмашку настоятеля, сразу перешёл к делу, — Нашли, ваше преподобие, всё как и было велено, только не дюжину, а полтора десятка. Подробности им говорить нам не велено было, — тут он посмотрел на Норта, — но в общих чертах, что им надо сделать мы им объяснили.
— Они понимают, что то, что им надо будет сделать, это, скажем так, не совсем... — вступил в разговор Меоний.
Сутулый монах понял недоговоренное начальником стражи:
— Да, ваша милость, поняли. Эти наёмники — из республики Синезии.
— Синезии? — удивился настоятель, — а как они у нас в Виноре оказались?
— Так ведь они из Тарка возвращаются.
Тарк, королевство восточнее Винора, ещё в прошлом году нанимал большое количество солдат, где только было можно их нанять.
Король Тарка Плавий II делал крайне своеобразно — ловил какого-нибудь прохвоста, давал этому прохвосту золотой и говорил ему: иди и рассказывай всем, что твой король — добрый король.
Этого хватило, чтобы его королевство собрало войско в одиннадцать пехотных и пять кавалерийских полков, при поддержке почти двух десятков магов, пусть и не самых сильных. С учётом вспомогательных частей, численность армии Плавия II достигла почти двадцати тысяч человек, большинство которой составляли наёмники.
Такой большой армии ему хватило, чтобы отвоевать Лидурские горы с их богатыми серебрянными и медными рудниками у дряхлеющей и погрузившейся в хаос гражданской войны Хадонской империи.
— Ну тогда они должны быть с деньгами, и не малыми, — заметил Меоний.