Весь этот шквал пролетел по навесной траектории над головами у бойцов фаланги и обрушился на защитников роя. От прямого попадания огненного камня кузнечиков разрывало на части, а бронерогов впечатывало в землю. На гладких чёрных спинах образовывались потрескавшиеся вмятины. Дротики пронзали стрельцов насквозь, а в рогатых громил входили на длину до пятнадцати сантиметров. Рой терял воинов десятками, но испугаться и ослушаться приказа королевы он не мог. Поэтому живая лавина двигалась дальше, сметала трупы товарищей и перемалывала их в хитиновый фарш.
Первыми драконовцев достигли кузнечики и осы. Они перепрыгивали и перелетали через копья, и падали гуманоидам на головы. Те выставляли над собой щиты и блокировали атаки колючих лап и клешней. Несколько десятков прыгунов и разведчиц перемахнули через полумесяц и ворвались в ряды лучников и инженеров, наводя среди них беспорядки и панику. Реконструкторы выхватывали мечи и кинжалы, и вступали в ближний бой.
Кавалерия достаточно оторвалась от преследующих её насекомых и выбила себе время на торможение, разворот в обратную сторону и новый разгон. К бараньим всадникам присоединились хозяева гигантских рептилий. Вместе они разбежались и на полной скорости врезались в толпы жуков с двух флангов. Приблизительно в тот же момент бронероги напоролись на выставленные пехотой копья. Наступил пик противостояния и построения воинствующих группировок сомкнулись в безжалостной резне.
Лучники, баллисты и катапульты не прекращали палить по полчищам отставших глинотелов и гусениц. В двух десятках метров от них, оппонирующие войска смешались в кровавую мясорубку. Копья затрещали под напором массивных туш и начали лопаться, будто соломинки. Истерзанные, исколотые и избитые бронероги пошли на пролом. Рога и шипастые клешни упирались в щиты реконструкторов, прорезали их и входили в плоть. Передний ряд драконовцев почти весь погиб в безобразной толкучке. Теперь тела павших товарищей служили воинам преградой от бронированных жуков. Под ногами просачивались кузнечики и пытались повредить голени гуманоидов любыми способами. Лишаясь копий, пехотинцы вынимали топоры и мечи, и разили громил во все доступные уязвимые места. Удары заточенных лезвий летели по глазницами и в зазоры между лапами, рубили по рогам ментальной связи и лезли в открытые раны.
По флангам, бараны и бронироги столкнулись лбами в суицидальной атаке. Первые шеренги разбились друг об друга, переплетаясь в безумном хаотичном месиве. Вторые шеренги перепрыгнули через первые и смешались между собой расширяя творящийся хаос. Третьи врезались в этот бедлам сбоку и принялись давить и резать врагов.
Ящерицы взяли на себя широкую часть фронта. Как только чешуйчатые твари оказались в гуще насекомых, всадникам оставалось лишь молиться о том, чтобы ремни сбруи выдержали. От обилия пищи и у рептилий сорвало тормоза и они превратились в бешенные машины убийств. Непрекращающиеся выстрелы языков, выхватывали из толпы единичные цели. Зеленоватые туловища извивались, расталкивая потоки жучьих масс. Каждый взмах хвоста отправлял в полёт несколько стрельцов. Под нажимом огромных лап, экзоскилеты лопались, а внутренности и гемолимфа фонтанировали наружу.
Но с бронерогами всё было не так просто. Чтобы оторвать им лапу или прокусить толстый слой хитина, ящерицам приходилось применять пасть, а от ударов конечностями, громилы быстро отходили. Парочка рептилий попала в окружение. Реконструкторы в сёдлах махали клинками, отбиваясь от цепляющихся прыгунов, и из последних сил пытались направить питомцев назад, ближе к союзникам. Вот у одного из них кузнечики перегрызли ремни. В тот же миг, всадник вылетел из седла, упал на землю и попал под лапу своей ящерицы. От бедолаги остались лишь ножки да ручки, а весь торс расплющился в блин.
Рептилия лишилась хозяина и отправилась в свободное плаванье по морю из насекомых. Очень быстро её ухватили за конечности и обездвижили. Потом какой-то бронерог подкрался снизу и вспорол ей брюхо. Другие жуки вцепились в края пореза и продолжили раздирать плотную кожу. Окровавленные кишки хлынули в раскрытые зубастые пасти и вскоре ящерица была полностью выпотрошена. Какое-то время она ещё двигалась, чисто рефлекторно, пока её кромсали на части.
Дракон, раз за разом, пролетал по тылам противника и разносил жуков в хлам. Затем, успевал зайти на короткий разворот, и всё по новой. Осы к тому моменту, вроде как, закончились и были все повержены, за исключением пары-тройки наблюдателей, высоко в небе. Королева иноройец тоже пользовалась взглядом сверху для полноты картины боевых действий.
Троим бронерогам удалось проломить строй фаланг. Бойцы расступились, запуская их глубже в свои ряды. Там громил отрезали от собратьев, окружили и затыкали копьями до состояния полной беспомощности. Танки жили, лишаясь лап и получая серьезные увечья, жили без глаз и рогов, с разорванными пастями и пробитыми головами. Рогачи оказались невероятно живучи. Но всё же, с посечёнными суставами, они превращались в мясные шайбы с самосознанием, не более.
Диск солнца на половину вошёл в закат. Поле перед насыпью полыхало из-за снарядов запущенных катапультами и плевков птицы-назгула. Тысячи глинотелов и гусениц ползли по трупам нашпигованным стрелами, как подушечки для иголок. Войско бронерогов и кузнечиков неуклонно таяло, а отдельные отряды кавалерии, пробились через толпу служителей роя и поскакали давить медленных малышей. В воздухе витала жуткая вонь, источаяемая дерьмом кровью потрохами и горелым мясом.
Глава 26. Мясная буханка, семенящая ножками
Когда все кузнечики и бронероги были окончательно повержены, изнурённая пехота и потрёпанная кавалерия сами пошли в атаку. Переступая через расчленённые исколотые трупы они выдвинулись на встречу стекающимся со всего поля глинотелам и гусеницам.
День подходил к концу, вокруг сгущалась тьма, в небе загорались первые звёзды. В таких условиях, чтобы не пасть жертвой имитаторов, реконструкторы держались кучно и выручали друг друга.
В тылу трудились инженеры при поддержке лучников. Вместе они оттаскивали жучьи панцири, чтобы те не мешали деревянным колёсам баллист и катапульт катиться по земле. Практически все снаряды были отстреляны, корзины со стрелами и валунами опустели. Баранов отцепили от повозок и запрягли тянуть осадные орудия. Самые стойкие и выносливые из драконовцев вручную помогали толкать механизмы, подкладывали доски на выбоинах, откидывали камни и дохлых кузнечиков, поддевали громоздкие конструкции рычагами.
“Физподготовка у них должна быть на уровне, чтобы такое выдерживать…” — подумал Фёдор, представляя свое человеческое тело на месте случайного воина — “То как они оснащены, как организованы, насколько подготовлены к бою и бесстрашны, всё это говорит о том, что я лицезрел работу профессиональной армии. Реконструкторы идеально предугадали то, как будет действовать рой и выстроили безупречную контртактику. Видно есть опыт сражений против Вархата и-и, а насекомые всегда действуют по определённому паттерну.”
Имитаторы и головастики безуспешно пытались дотянуться до противника, своими поражающими элементами, будь то клешни или подвижные мышечные отростки. Копья и мечи, всегда оказывались длиннее и поражали их первыми. Некоторые жуки-притворщики притворялись камнем, или частью поверхности грунта. В таком случае им все равно не везло, ведь драконовцы проверяли все камни профилактическим ударом острия. А если какому-то глинотелу удавалось вцепиться в сапог бойца, то сам боец и его боевые товарищи тут же ловили имитатора и убивали.