Ближе к утру войско реконструкторов добралось к своему лагерю на холмах, где их приветствовали товарищи, оставленные следить за общим имуществом. Когда армии только стартовали с марш-броском на север, эти бойцы стояли экипированные в толстые противожучные костюмы и отбивались от нападок слуг инороя с помощью больших луков. Сейчас они сняли броню, отложили оружие и спокойно отдыхали у костров.
После долгого перехода бойцы улеглись спать, выставив постовых в лице всё тех же наблюдателей, не участвовавших в сражении. Две сестрички-шпионки проведшие в небе почти сутки, наконец получили возможность отдохнуть и перекусить. Отлетев на расстояние пары киллометров от лагеря, они присели пощипать желтоватую травку. Здесь же осы обнаружили старых знакомых — глинотелов инороя, собиравших пропитание. Нынче жуки набитые растительной кашицей бесцельно ползали по холмам, как слепые котята, не знающие куда приткнуться.
Раз опасаться мести инороя больше не следовало, летуньи беспрепятственно позавтракали медленными насекомышами. Сопротивление, которое они оказывали, было чисто символическим и не мешало раздирать жвалами их тугие тельца. Внутри каждого «шарика» кроме гемолимфы и мяса содержалась собранная им пища, становившаяся приятным дополнением к трапезе.
Ранним утром глинотел наблюдатель, расположенный на восток от лесного дома увидел одинокого путника, едущего на запад верхом на баране. Он был вооружен луком со стрелами и большим футляром с метательными дротиками. Его кожаная броня не имела на себе никаких опознавательных знаков из-за чего всадник походил на вольного наёмника. Незнакомец завернул во двор лесного жилища (ворота оказались открыты), спешился и привязал там своего скакуна. Из дома вышли двое мужчин и после короткого разговора, провели гостя внутрь.
Сбор растительной пищи на Пятой Кольцевой продолжался. Жук-имитатор получивший ранения от орлихи частично заживил раны и был готов вернутся в строй. Он выполз на поверхность, через активный сборочный лаз. Там его подхватила оса и доставила на пост.
Оставалось найти занятие для шестнадцати кузнечиков в схронах. Достойной цели для них наблюдатели пока не видели.
Осы зависшие на большой высоте заприметили косяк птиц, выстроенный в клин. Управляющее сознание заинтересовалось ими и задумалось над выделением летуний для охоты. Вскоре и сами птицы заметили огромных парящих на месте насекомых. Вожак стаи пернатых повернул в сторону и все остальные последовали за ним. Воздушная схватка не состоялась.
На восточном направлении, притворщик принявший форму ветви с плодом, увидел существо очень похожее на земную белку-летягу. Пушистый крошечный глазастый грызун перепрыгивал с дерева на дерево, расправляя и сжимая кожаную складку между лапками. Летательная перепонка придавала ему форму квадрата и позволяла планировать по воздуху, постепенно снижаясь. Приземляясь на середину ствола, бельчонок забирался повыше и снова отправлялся в полёт.
«А вот за такой добычей хамелеоновый лис вряд ли бы угнался.» — подумал коллективный разум.
Очень скоро летяга оказался на том же дереве, что и жук-манок. Перебирая когтистыми лапками, пушистик взобрался по стволу к ветви, на которой расположилась биоловушка. В отличии от других мелких зверушек, он сразу уверенно и без опасений полез к сымитированному плоду. В момент когда шёрстка грызуна скользнула по кожице глинотела, насекомыш среагировал. Он молниеносно заключил жертву в объятия, накрывая её расширенными мышечными отростками.
Маленький бельчонок исчез внутри ловушки почти целиком. Только взъерошенный напряжённый хвост торчал наружу. Имитатор почувствовал, как хрустят под нажимом слабые позвонки. А через секунду ощущения жука дополнились сильной колющей болью. Летяга кусал его, яростно вгрызаясь в плоть мощными челюстями, способными колоть орехи, и царапал коготками. Притворщик хладнокровно стерпел все попытки ему навредить и придушил грызуна насмерть.
Разжав объятия имитатор зрительно оценил повреждения своего тела. Одна глубокая рваная рана и несколько мест с порезами от зубов были не критичны для жизни, но они явно помешают и дальше достоверно притворяться чем-либо. Жучок присел на добытую тушку, чтобы та не сползла с ветки, и стал дожидаться аэроподдержки.
Подлетевшая оса смогла в одиночку забрать и братца, и его добычу, даже близко не испытывая тяжести. Груз и пассажир были доставлены к сборочному лазу. Там работающий на дереве гусень принял крохотную мясную тушку и спресовал её вместе с нащипаной листвой. Получился эдакий полумясной-полурастительный брикет.
Раненный глионет заполз в туннели Пятой Кольцевой, преодолел пару сотен метров под землёй и достиг короткого вентиляционного ответвления. Здесь узкий г-образный проход ведущий на поверхность оканчивался пломбой в виде камня. Промеж валуном и землёй были просунуты трубки рогоза и сверху всё это скрывало густое ползучее растение по типу плюща. В вентиляции раненый малыш и уснул, чтобы не ползти аж до складских помещений и не мешаться под лапами рабочих.
Чуть позднее, организм насекомыша начал испытывать болезненные ощущения. Впервые Фёдор по ментальному каналу чувствовал, как его слугу лихорадит. Кроме повышенной температуры, неудобство доставлял сильный болевой синдром, который локализовался в местах укусов и мешал нервной системе успокоится для вхождения в анабиозный сон.
Жучок раскрыл глаза и извернулся, чтобы снова взглянуть на увечье. Ткани вокруг ранок опухли и покрылись тёмно-бордовым цветом. Такой реакции на укусы у подчиненных организмов управляющее сознание ещё не видело. Человеческий опыт пришёл на выручку, подсказав, что это могут быть последствия отравления животным ядом. Выходит милые летающие белочки куда опаснее, чем показалось на первый взгляд. Знай Фёдор такие подробности заранее, он постарался бы при удушающем захвате вывести голову грызуна за пределы мышечных отростков. Глядишь не хапнул бы столько яда в кровь.
Пока глинотел страдал и боролся с заразой, работяга подполз к брикету куда впресовали тушку летяги. Расковыряв его, гусень присмотрелся к зубам грызуна, которые как раз уцелели даже после прессовки. На кончиках верхних резцов виднелись ряды маленьких отверстий. Видимо через них он и впрыскивал яд, подобно змее.
«Интересно протестировать токсин инопланетной белки на виноградных кузнечиках.» — подумал коллективный разум — «Что если ядовитая сущность этого вида стрельцов наделяет их повышенной устойчивостью к отравлениям?»
Время шло, а жучку с каждой минутой только плохело. Боль распространилась по всему телу, от озноба сильно трусило, внутренности кололо словно их резали по живому, общая слабость не позволяла переставлять лапы. Дошло до того, что притворщик не сумел повернуть голову, чтобы оценить состояние своих ран.
Проползающий мимо работяга включил подсветку и передал мыслительному центру вид насекомыша со стороны. Тот уже выглядел, как огромная гнилая картофелина. Всё тельце малыша набухло, а места укусов разлагались на глазах. В последствии, разум в его голове медленно угас и из покорного слуги жучок обратился в кусок безжизненного протравленного мяса.
Головастику оставалось только похоронить покойного братца в земляной стене подземелья. Заготавливать труп себе на ужин Фёдор не рискнул. А ещё он приказал изъять брикет с белкой со склада и тоже замуровать его в грунт. Мало ли, в железах зверёныша осталось ещё много яда и у королевы от такого приёма пищи случится несварение.
Больше охотится на ядовитых летяг спаренному сознанию определённо не хотелось. Таких опасных тварей следовало изничтожать отстрелом шипами или закидыванием камнями. Но ещё умудриться бы попасть по юркому крохотному пушистику.
Только в лесу посветлело и около двух землянок тут же возобновилась суета. Постовые сменялись, те что не спали ночь, отправлялись на отдых, а ввежие выспавшиеся гуманоиды вставали на их места.
Дикарь и вождь вышли из дома наружу. Пока главарь в шубе молча стоял на месте, шрамированный ублюдок в лохмотьях криками сгонял всех бродяг в кучу. Когда все проснулись и выстроились полукругом перед вождём, тот начал что-то разъяснять. Он по очереди тыкал пальцами в разных хмырей и похоже раздавал им указания. Время от времени по толпе разлетался групповой смех. Управляющее сознание испытывало дискомфорт, осознавая, что не может противопоставить этой группировке реконструкторов достойную силу.