«Дзынь»… Это дед не стал дождаться и первым шагнул к незваным гостям. Железо скребануло по железу. Кто-то из разбойников, швырнул свою палку, словно городошную биту, метя по ногам… Не попал, урод…
Другой разбойник, тот, что посмелее, начал обходить гостей сбоку, но тут послышался звук, словно паровоз спустил пары и фигуру бедолаги окутало пеной. Резкий запах волной прокатился по палубе, человек завопил, как будто его ожгло кипятком. Дерево, там куда долетели брызги, почернело, запузырилось, словно туда плеснули кислотой.
Над палубой мелькнула тень и пролетел вихрь, поднятый крыльями летающей твари.
У меня внутри похолодело. Такой гадине с кислотой за щекой никакого огня не нужно. И без него все сожжет. Дед быстро сообразил, что произошло, выдал многоэтажную матерную конструкцию и не дожидаясь повторения, рубанул противника.
Удар деда был могуч!
Но бесполезен…
Меч или сабля, я уж не знаю, как это следовало называть, пролетел над головой присевшего война и врубился в мачту… Что должно будет последовать за этим я понимал. Враг просто располосует деда Сашу… Так бы оно и случилось, если б не я…
– Держаться всем!
Я шагнул к колдуну, уничтожая магию вокруг нас и корабль, не поддерживающийся волшебством, как ему и полагалось физикой, камнем рухнул вниз. Кто-то заорал, захлопал парус…
Мы с Воркуном держались за привязанного колдуна, дед – за рукоять своей сабли, а вот его противник к состоянию невесомости приготовиться не успел. Незваного гостя отшвырнуло в сторону и сбросило с палубы. Падение продолжалось не более секунды, но тут и одного мгновения хватило на то, чтоб поменять расстановку сил. Поняв, что деду ничего не угрожает, кроме как разбиться о землю, я отпрыгнул от колдуна и корабль вновь обрел плавность полета.
Теперь на палубе остался всего лишь один вооруженный враг, а нас- четверо.
Расчёт мой оказался неверен. Я только хотел проорать что-то победное, как оставшийся разбойник упал на палубу, держась за плечо из которого торчала стрела. Всадник на драконе никак не хотел выходить из игры.
Я увидел, как напрягся колдун. Он, разумеется, боялся меня, но при этом точно знал, что его спасение в том, чтоб я отошел куда-нибудь подальше, хотя бы на несколько шагов. Справиться с атаманом он смог бы и без того, чтоб обрушить корабль – заставить того замереть или попросту убить Воркуна и волшебством же развязать веревку. Для того, что все это сделать ему нужно только несколько секунд свободы. Несколько мгновений и все закончилось бы к его удовольствию. Он улетел бы с палубы, бросив нас…
Только я мешал ему. Я мог вмешаться… Надежда в эти секунды у него оставалась только на то, что я отвлекусь – моя жизнь также была в опасности. Выпучив глаза и похожий на большую, удивленную рыбу, он смотрел на меня, ловя ошибку, чтоб воспользоваться ей.
– Вниз! – скомандовал я. – Вниз, рыбий сын…
Не знаю, как у него это получилось, но корабль действительно медленно, словно с пологой горки начал скатываться к земле. Дракон, нацелившийся плюнуть на палубу промахнулся и проскочил мимо. Плевок улетел куда-то вниз и тут случилось чудо…
Наверное, это последнее, что я готов был услышать в этот момент. Этому звуку тут не имелось места.
С земли ударила пулеметная очередь.
…После того, как третьего дня солдаты увидели дракона в облаках, за небом смотрели пристально и напоминать нижним чинам об этом было лишним. Хорошо, что тот, замеченный дракон, не проявил к ним никакого интереса, а то, кто знает, чем бы все закончилось. Что такое германские аэропланы и дирижабли старослужащие солдаты, воевавшие еще и на германском фронте, знали не понаслышке, так что дозор несли на совесть. Есть у него бомбы или нет, а может быть есть у этой твари вместо них что-нибудь похуже германских гранат никто не знал. С красными такого не получалось – мало имелось у красных самолетов, а вот сколько тут этих сказочных персонажей бороздит небо никто сказать на мог.