Пять лет назад. Басандайка
После приставаний в бане, Ира избегала оставаться наедине с отчимом. Сама же записалась в секцию боевых искусств. Через полгода она отважилась остаться одной в комнате. Конечно, отчим обхватил её как медведь, но Ира выкрутила ему руку и повалила на пол. Чтобы её урок был запоминающимся, Ира расквасила нос отчима локтем.
— Ну что, «папаша», будешь ещё покушаться на мою девичью честь?
Так как отчим молчал, вернее что-то бормотал несвязно, Ира добавила ему коленом по печени.
— Что молчишь? Ты понял, я тебя спрашиваю?
— Понял-понял, Иришка. Отпусти, я ведь пошутил.
— Никаких шуток! И чтоб к двойняшкам не приставал. А то сначала тебя покалечу, а потом всем мужикам расскажу, как девчонка-соплюшка тебя уделала, — с этими словами Ира довернула скрученную руку ещё сильнее.
— Всё-всё я понял, больно же, отпусти! — заверещал отчим…
Москва. 27 июня
Дима постучал в дверь ванны и со словами «это я, не бойся» протиснулся за дверь. Первое, что бросилось ему в глаза — халат в пятнах крови на вешалке. Лена такая красивая, как панночка из «Вия», лежала в ванне и отмокала. На бедре у неё красовалась новая татуировка. Глаза Лены были белыми с красными прожилками. Картина не для слабонервных.
— Что случилось, Лена? — строгим голосом спросил Дима.
— Опоздавшему поросёнку сиська — возле жопы…
— Всё шуткуешь? Откуда кровь на халате?
— Я ему говорила, что у меня месячные, — голос Лены был плаксивым и в то же время игривым, — что я не в настроении, что у меня болит голова… Поди, ты ему сказал, что я люблю стоять раком?
— Кому⁈ — опешил Дима. Ему стало трудно дышать, и он сорвал с лица маску и медицинские очки.
— Профессору твоему. Вот он и поставил меня в эту позу, — Лена рассказывала всё это с такой лёгкостью, как занимательную историю из Интернета. — А ещё я спросила насчёт предохранения. Он ответил: «Я-я… натюрлих!». Но я пощупала — никакого презика не было! А сколько ему лет? По ходу он молодой жеребец…
Так как Лену иногда было не переслушать, Дима сердито спросил:
— Тебе что из белья принести?
— Димуль, сначала спинку потри мне. Ты не сердишься? Потом принеси мне халат красненький, он в шкафу на средней полке…
Форт-Брэгг. 27 июня
Кроме ста роботов в команде у генерала Дуайта Коллинза были помощники: специалист по наладке Ричард Макфол, специалист по программированию Энтони Круз, специалист по оружию, сержант Арнольд Вачовски и врач Роберт Эпштейн. А ещё у генерала в команде был лучший специалист по диверсиям, полковник Генри Браун. Вот к нему и обратился генерал:
— Какие способы пересечения границы Вы назовёте, полковник? Я имею ввиду нелегальные?
— По воздуху, господин генерал?
— Да. И желательно неизвестные.
— Если это роботы, то они могут даже на пушечном ядре перемещаться, — пошутил Генри Браун. — На «Джавелинах», например. А если серьёзно, то я разработал новый способ. Жаль, что Пентагон не разрешает патентовать такие идеи…
Москва. 27 июня
Дима вышел из ванной и направился к шкафу. По пути он остановился возле профессора и уставился на него. Профессор старательно отводил глаза и подкашливал.
— Профессор! Возможно у Вас теперь будет погоняло «Толя», — съязвил Дима.
— Звучит как «Киса», — с горечью ответил профессор. — Ну что ж, я сам виноват…
— И конечно, у вас с ней произошёл незащищённый секс? — констатировал Дима. — Как же мы с симбиозом двух болезней-то будем бороться? Да… И ещё… Как порядочный человек, Вы, Толя, должны будете жениться на Леночке.
— Но я женат! — воскликнул профессор.
Профессор с женой не разводился. Жили порознь — он в Дубне, а она у дочери во Владимире. Жена нянчилась с внуками, а с профессором у неё не было духовной близости. Да и физической практически, так как потенция профессора за последние пять лет упала до нуля.
В это время в дверь позвонили. Дима открыл дверь и впустил Марата.
— Быстро же ты добрался! Марат, познакомься, это…- Дима запнулся, но совладал с эмоциями, — это профессор Анатолий Сергеевич, а возле телевизора Фёдор13, попросту Федя. В ванной Лена, с ней ты уже знаком. Располагайся на диване или в кресле, соблюдая социальную дистанцию.