— Мальчики, до встречи, — выглянула я из — за переливающегося нечто и помахала рукой живому ковру из мужиков под храмом.
А ведь некоторые из них, правда, могут стать моими наложниками. Не все, конечно. Я еще с дуба не рухнула.
Как сказал Калебирс, будем поддерживать надежду народа.
Я не выходила полностью из укрытия портала, только выглянула по плечи, светлые волосы с плеча скользнули вбок, рассыпаясь густым пшеничным водопадом, ветер немного встрепал их. Я стрельнула глазками в близстоящих мужчин у подножья ступеней. Они тоже были ничего так.
Эренильцы наверняка не поняли, что я сказала, не услышали. Но заметив меня выглядывающую в сторону от магического месива, да еще и махающую им, живая волна с диким ором рванула на нас, стараясь разбить энергетический щит, тут же поставленный Калебирсом.
— Быстрее, — рыкнул он, — там куча сильных магов, я долго держать не смогу.
Резар внял и, не спрашивая, подхватил меня на руки, будто невзначай провел рукой по обнаженному плечу и шагнул в портал. А я не сопротивлялась, блаженно улыбаясь. Впервые в жизни я получила столько внимания от мужчин. Не хочу, чтобы этот сон заканчивался. Даже чувствую себя помолодевшей! Словно снова двадцать…
Выйдя из фиолетового нечто именуемого порталом, Резар ступил ботинками на белый пушистый ковер в поистине царской комнате. Я так восхитилась, разглядывая роскошь вокруг, что дыхание сбилось. Большая круглая кровать, на которой поместилось бы человек десять, не прикасаясь конечностями друг к другу. Ну, если местных мужиков, то пять. Над ложем висел бело — золотой воздушный балдахин. К подножью кровати придвинута софа без спинки, в тон по цвету. Рядом с симпатичным туалетным столиком, что стоял напротив окна, находилось две двери.
Я сразу попыталась сползти с Резара, чтобы посмотреть, что за дверьми. Но почувствовала, как из мужской груди вырывается рык, очень похожий на недовольство зверя. Меня прижали еще плотнее к большому телу.
— Что случилось?
Берсерк стоял с закрытыми глазами, трудно дышал, крылья носа расширялись слишком часто и сильно. Медитирует, что ли?
— Это их особенность, Эйдегийцев, — хмыкнул вошедший следом Калебирс, — прикасаясь больше нескольких минут к предмету своего обожания, отпустить уже слишком трудно, для этого нужна концентрация. Кстати, если что, эта комната полностью твоя.
Я предмет обожания?! Боже сохрани этих глупцов.
— Лучше помолчи, Калеб, — рыкнул Резар, — я пытаюсь, — прорычал он сквозь зубы.
Я прикусила язык, уже не вступая в диалог. А если у него не получится собраться? Я всю жизнь буду у него на руках?!
В принципе, перспектива не слишком ужасная…
Но в следующую секунду, тяжело вздохнув, Резар поставил мою тушку на пол и отошел на метр, отвернувшись. Я заметила, что костяшки на его пальцах побелели, так сильно он их сжимал.
— Я же говорю, — шепнул подошедший император, — лучше откажись от него, пока не поздно.
— Не нарывайся! — прозвенел рык с угла комнаты да такой, что балдахин над кроватью затрясся.
— Резарчик, ты главное успокойся, — выглянула я из — за плеча Саадара, — не нервничай. Валерьяночки принести?
В эту минуту в комнату постучали, мы все, кроме Резара, обернулись к двери. Внутрь вошли два таких же красавца, как и мои мальчики, на них была серая бесформенная одежда, но даже она не скрывала габаритов. Один — брюнет с шоколадными волосами и, в отличии от других моих мужиков, у этого волосы были короткие. Второй — блондин, как и Калеб. Приглядевшись, заметила на их шеях ошейники с шипами. Подозреваю, украшение не очень функционально.
— Вы кто? — осмотрев их, задала вопрос.
— Это твои рабы, — ответил Саадар, весело усмехнувшись, — я прикупил их на рынке для тебя.
— Кто?! Рабы?! — поперхнулась я.
ГЛАВА 5
«Рабы» опустились на колени, пока я молча их рассматривала округлившимися глазами. Общепринятый образ раба едва ли сходился с тем, что я видела перед собой. Эти мужчины в лохмотьях, были похожи на манекенщиков с обложки глянцевого журнала, и даже серое рванье на статных фигурах смотрелось, как последняя коллекция известного дизайнера.
Брюнет мазнул по мне пылким взглядом, я почти чувствовала жжение на лице от пристального внимания. Казалось бы, он не ухмылялся, не строил из себя что — то, но каким же сексуальным показалось его лицо в эту секунду. Опомнился он быстро, натянув на лицо подходящую маску покорности и бренности. И взгляда шоколадных глаз с пола больше не поднимал.