Вот сейчас соберу до конца, а потом передохну, — думала я, не ведая, что меня ждет уже через минуту.
То, что сверкает перед глазами именно молния, сообразила не сразу. А потом она просто прошила меня насквозь, оставив едва живую и без сознания.
Первая и главная странность данного явления была в том, что никто из семьи ничего не видел, ни как именно я упала в обморок, ни электрических разрядов вблизи их дома. Больше того — никто даже не заметил, что погода испортилась. А когда я пришла в себя, солнышко уже, как и прежде, светило в небе, на котором не виднелось ни облачка.
Я бы и сама подумала, что мне всё приснилось, но сбитый сердечный ритм, обгоревшая серебряная цепочка, оставившая на шее ожог, да подпалившиеся, расплавленные резиновые шлепки подтверждали, что со мной действительно произошло нечто невероятное.
Объяснений случившемуся никаких не было, поэтому Инесса, как и ее матушка, а вслед за ними и мой бесхребетный батюшка сделали вид, что мне приснился страшный сон, наплевав на улики. Ну да, это ведь нужно разбираться, что-то делать, выяснять… А кому оно надо? Проще проигнорировать и продолжить самое важное на данный момент — сбор урожая.
Как вы понимаете, женщины активно пытались делать вид, что мои хитрости на них не действуют и старательно отправляли в огород. Но папа, едва ли не впервые в жизни, проявил характер и не позволил меня добить.
Он хоть и тоже не собирался заниматься расследованием, но в то, что у меня проблемы со здоровьем поверил. Зашкаливающий неровный пульс напугал его не на шутку. Да и ожог сам по себе возникнуть не мог, даже на солнце, как уверяла баба Клава.
Он отправил меня в дом отдыхать и даже собственноручно смочил полотенце, приложив к горящей шее.
— Ты чересчур резво подошла к вопросу, отдохни, переутомилась.
Ага-ага, от переутомления я, конечно же, могла бы потерять сознание, даже легко мог возникнуть приступ стенокардии или брадикардии, не знаю, как точно оно называется. Однако ожог невозможно объяснить столь просто и глупо. Но кроме меня оно никому оказалось не нужно.
В воскресенье мое состояние не улучшилось, чем я невероятно рассердила мачеху — выходные насмарку. Ей самой пришлось натянуть костюм и пойти помогать мужу, да и Миланку не отпустили. Сестра, естественно, обозлилась на меня, но, поверьте, в тот день мне было совершенно наплевать…
А в понедельник пришлось тащиться вместо занятий в институте в студенческую поликлинику. Мне категорически не нравилось мое состояние.
Фельдшер на приеме смотрела на меня как на диковинку, абсолютно не понимая, почему я до сих пор не в больнице. Она-то не сомневалась в моем рассказе. Выписала направление и велела немедленно ложиться в стационар. Ее прибор ЭКГ не обещал ничего хорошего.
В больнице к моим показаниям отнеслись с недоверием, но все же уложили. Уж больно неровное было сердцебиение и плачевная кардиограмма.
Однако мало кто поверил в удар молнии. Мол, такого не может быть. Красная полоса вокруг шеи тоже никого не убедила. Симптоматика не совсем соответствующая. Да, сердечная аритмия, но при таком прямом ударе, как я описала, меня вообще здесь не должно было быть. А следовательно — я говорю неправду. Логика, да?
Я лишь разводила руками — других-то объяснений у меня и у самой не было. В ответ медики, как и мое семейство, сделали вид, что ничего про молнию не слышали, и просто лечили больное сердце.
При выписке лечащий врач дала направление к психотерапевту, но я не спешила им пользоваться. Лишь когда мое душевное состояние стало критическим, вспомнила о нем и побежала без раздумий, нужно было решать проблему поскорее, пока не произошло непоправимого.
Но, как видно, поздно спохватилась…
Глава 2
Что же все-таки привело меня не просто к психологу, а именно к врачу-психотерапевту?
Сны.
С той самой первой ночи после удара атипичной молнией с моими сновидениями что-то произошло.
Начиналось все в легкой форме, но уже к октябрю усугубилось в разы. Но я не била тревогу до последнего.
В первую и несколько последующих ночей мой сон начинался привычно, а затем внезапно прерывался яркой электрической вспышкой и менял свой характер. Чуть позже вспышки исчезли.
Я словно попадала в другой мир, очень правдоподобный и продуманный. И всегда рядом с рыжеволосой красивой девушкой по имени Ксандра. Мне показалось тогда забавным совпадением созвучность наших имен. Я Ксюша, Ксения, она — Ксандра.