— А я где только ни бывал, — весело ответил парень. — Отец военный, мы по всей галактике покатались. На Юпитере жил три года, в системе Акведин — год.
— Акведин! — воскликнула Анна. Она читала об этой двойной звезде на другом краю Вселенной, там было невероятно красиво, но отец категорически запретил ей туда лететь на каникулы.
— Он самый, — сказал Сергей и припечатал: — Скука смертная. Слушай, а правда, что на Земле все такое… пуританское?
— Пуританское? — удивилась Анна. — Почему ты так думаешь?
— Ну как… Вот ты чуть не шарахнулась от коньяка. Скромная такая. Но сразу видно, что обеспеченная, — Сергей вдруг махнул рукой и рассмеялся: — Ладно, не обращай внимания. Что-то я так, не в ту степь зашел.
Анна вдруг подумала, что он прав. В книгах о прошлых временах она читала, что детям из высшего общества полагалось вести себя как оторвам. Но Анна и представить не могла, что способна, например, сесть за руль флаера без прав и погнать по встречке, чтоб отец потом откупал ее от полиции.
Что уж говорить о выпивке и наркотиках! «Вы золотая молодежь, — всегда говорил отец, — вы лицо своей страны, на вас смотрит весь обитаемый космос. Вы должны быть образцом ума, поведения и хороших манер».
Анна и ее немногочисленные подруги были именно такими.
— У нас так не принято, — ответила она. — Низший класс.
— Типа соседки твоей? — поинтересовался Сергей и указал в центр палубы. Анна увидела, что Лиза танцует вальс с Лаверном, и испытала одновременно облегчение — фейери наконец-то оставит ее в покое! — и укол чувства, очень похожего на ревность. На миг ей стало очень одиноко. Анна будто бы лишилась чего-то, что неожиданно оказалось очень важным и нужным.
Но ведь она не лишилась. Вон он, король фейери. Никуда не делся.
— Не знаю, — уклончиво ответила она. — Мы не успели познакомиться как следует.
Похоже, Лаверн подобрал нового питомца. Вальс закончился, и фейери потянул Лизу к выходу с палубы — та пошла за ним так послушно, словно находилась под гипнозом.
— Но она ловкая барышня, — одобрительно сказал Сергей. — Не успела заехать, как вывихнула руку преподавателю! Это надо уметь.
— Я с ним давно знакома, — призналась Анна. — Но не думала, что он будет тут преподавать.
— Не удивляюсь, — улыбнулся Сергей.
Освещение на палубе медленно приглушили с пульта управления, и зазвучала тихая музыка — то, что нужно для медленного танца. Староста отставил бокал и протянул Анне руку.
— Как на Земле говорят? — спросил он. — Окажите честь, мадемуазель?
Анна опустила руки ему на плечи и ответила:
— Мы не настолько пуритане. Люди просто берут и танцуют.
Отец иногда удивлялся тому, насколько Анна внутренне зажата и от этого одинока. «Ты боишься себя, — говорил он, — и боишься людей рядом. От них незачем шарахаться. Анна, иногда надо оторваться от книг и посмотреть на людей». Анна понимала его правоту и сейчас, когда они с Сергеем медленно двигались в танце, удивлялась тому, насколько легко и просто все получается. Вот рядом с ней парень, которого она впервые видит, вот они говорят о всяких пустяках и танцуют.
Это было легко. Удивительно легко. У Сергея были сильные руки, и Анна подумала, что в своих путешествиях он многому научился. Наверняка ловил рыбу в зеленых водах Ан-Зум, стрелял из лука, охотился…
— Ты умеешь ловить рыбу? — спросила она. Сергей вдруг рассмеялся и легонько дунул ей в лицо, отводя в сторону локон, упавший из прически.
— Умею, — ответил он. — Могу научить, хочешь?
— Хочу, — вдруг сказала Анна, хотя несколько минут назад ей вообще не было никакого дела до рыбы.
— Прилетим на базу — пойдем на озеро. Там огромный пласт терраформированной территории. Настоящий кусочек диких земель, — улыбнулся Сергей. — А ты интересная, вот честно.
И Анна вдруг подумала, что это самый настоящий комплимент. Искренний и правильный.
И очень обрадовалась.
— Откуда вы знаете? — повторила Лиза.
Лаверн вывел ее с палубы, потом мигнул свет, и Лиза увидела, что они очутились в ее с Колючкой каюте. Откуда-то доносилась тихая мелодичная музыка, пахло сиренью. Фейери негромко рассмеялся, и Лизе показалось, что идет дождь. А за старым деревянным окном осень, ее родной поселок, раннее темное утро с сонным фонарем у подъезда, и надо собирать в рюкзак учебники и тетради и идти в школу.
Не ферма на Марсе двадцать четвертого века. Земля двадцать первого.
— Я здесь, я везде, я всегда, — повторил Лаверн. Повел плечами, и пиджак цвета фуксии сменился на темно-зеленый сюртук. Лиза присмотрелась: сюртук был пошит из кленовых листьев. В волосах фейери засветились мелкие осенние звезды, сложились в маленькую серебряную корону. По полу заструился туман, собираясь в тяжелые складки плаща. — Я нахожусь одновременно во всех точках пространства и времени. А ты — листок, который подхватило потоком.