– А может, и не плевать? – тихо, но твердо проворил Лео. – Томми важен для тебя. Для Эстер. Она тебе нравится, правда? Вы оба будете горевать, если потеряете Томми.
– Да, но… у тебя есть скрытые мотивы. Я слишком хорошо тебя знаю… отец! – прорычал взбешенный Антонио и подошел ближе к Лео, перехватил его за рубашку и встряхнул. – Ты хочешь вылечить Томми затем, чтобы оставить его для пользы клана. Пользоваться его магией, как у вас принято. Ты совсем не думаешь о нем как о больном ребенке! Твои мотивы… скрыты под благородной оберткой. Нет. Я заберу Томми. Так будет лучше! А ты вор. И поплатишься за это.
– Подумай хорошо, Антонио, – ответил все так же спокойно Лео, хотя внутри у него все дрожало от гнева и от стыда. – Что для тебя дороже? Твоя гордость или жизнь этого ребенка? Давай… я его вылечу. А потом ты разберешься, что делать со мной или с ним. Раз ты такой правильный. А пока… оставь нас с Томми наедине. Мне нужно напоить мальчика лекарством.
Лео отвернулся, давая понять, что разговор окончен. И Антонио в ужасе понял… что не может рубить с плеча. И просто силой забрать Томми в академию, если есть хоть призрачный шанс на его спасение. Лео оказался прав. Антонио нужно было подумать. Хорошо подумать наедине, что же делать, чтобы не оставить Томми пленником у главы клана Паука. И самому… не остаться здесь пленником. Вместе с Томми.
Лео тронул лоб Томми, качая головой. Не нравилось ему это состояние! Малыш приходил в себя ровно настолько, чтобы проглотить отвар, не открывая глаз. И снова погружался в сон. Его жизненные силы держались разве что на эликсирах! Это чувствовал и Шуршик, он лежал рядом, тяжело вздыхая время от времени и держа голову на лапках, как грустный пес.
– Ты должен очнуться, малыш, – тихо и грустно проговорил Лео, сжимая маленькую бледную ладошку и отпуская.
Он отошел к столу, где стояли эликсиры. Являясь одним из сильнейших магов королевства, даже Пауку сложно принять провал. Особенно если это умирающий мальчик. Ни в чем не повинное дитя. Но вдруг за спиной раздался тихий стон. Лео вздрогнул, не веря своим ушам. Неужели Томми очнулся?!
Томми открыл глаза и изумленно огляделся. Перед глазами все плыло, он чувствовал сильнейшую слабость. Но уже хотя бы мог дышать без особого труда.
– Где я? – прошептал Томми сдавленным голосом.
Он обхватил ладонями свои плечи. Как делал прежде всегда, когда его отец злился и обижал его или маму. Вокруг него была странная комната, с потолком, больше похожим на своды пещеры. А Томми лежал на кровати, на бархатном покрывале темно-алого цвета, и вертел головой. Столик, тумбочка, любая свободная поверхность была завалена старыми свитками, книгами. Стояли флакончики с маслами, и лежали травы. Будто это была комната тяжелобольного человека. Но это совсем не походило на комнату, где Томми жил в Академии.
– Мама? Где моя мама? – пискнул Томми, уже готовый расплакаться.
Он сильнее завертел головой, так как никого не видел рядом с собой.
Лео подбежал к кровати, попросту падая рядом с ней на колени, даже не садясь на край, чтобы не пугать малыша, возвышаясь над ним. Но от порыва сдержаться все-таки не смог – схватился за тонкую ручонку Томми.
– Ты очнулся!.. – выдохнул Лео, даже сразу не сообразив, что он спрашивает. – Твоей мамы здесь нет, Томми. Меня зовут Лео, не бойся, я тебе не враг. Я забрал тебя из Аскена, чтобы полечить. Как ты себя чувствуешь?
Он видел, что Томми сильно напуган. Еще бы! Незнакомое место, еще и такое специфическое. Хотя Лео помнил, как Антонио, когда встал на ноги, был в восторге от пещер – это было идеальное место для мальчишки его лет. Может, понравится и Томми?
Но тот сжался и посмотрел блестящими глазенками на незнакомого мужчину. Почему-то… от него веяло теплом. И в чертах лица чудилось что-то неуловимо знакомое. Темные волосы с элегантной проседью. Темные глаза. Он походил по внешности на Антонио, преподавателя темной магии. Это почему-то поддержало мальчика.
– Я тебя помню, – шепотом проговорил Томми, снова глядя на Лео. – Ты сидел со мной ночами. И рассказывал сказки. Но я их не запомнил. Мне было больно и жарко. Что со мной, Лео? Где моя мама? Я хочу к маме!
Томми взволнованно заметался по постели. Он был еще очень слаб, поэтому от этих резких движений у него закружилась голова. И он схватился за Лео, уцепился за его ладонь.
Лео крепче перехватил ладошку Томми. Он казался еще беззащитнее, чем Антонио, когда попал сюда. Тот хотя бы не задавал вопросов, не скучал по близким. Не было у него никого. А здесь… будет сложнее.
– Твоя мама осталась в академии. Тебе нельзя туда, ты слишком слаб, тебе нужно подлечиться… – Лео самому горчили эти недомолвки, ведь возвращать мальчика он не собирался. – Будешь послушным мальчиком и выпьешь отвар? Он не горький.
Лео протянул Томми очередную порцию лекарства. И задумчиво посмотрел на него. Он был таким запуганным малым, совсем не хотелось пугать его, говоря, что к маме уже не вернется.
Томми задумчиво посмотрел на Лео и кивнул. Протянул руку за отваром и сделал глоток. Поморщился, но послушно допил его до конца. Жизнь с жестоким отцом научила не сопротивляться взрослым.
– А когда ко мне придет мама, если мне пока нельзя вставать и выходить? – голос Томми прозвучал взволнованно и звонко, так, что донесся, наверное, до соседней комнаты, где за стеной слышался какой-то шум. – И Рауль пусть придет! – капризно заявил Томми, заерзав на кровати. – В академии шепчутся, что он скоро станет моим папой. Только Антонио злится на это! И Антонио! Пусть придет и он. Я по нему скучаю! Его не было здесь раньше? Я слышал его голос, когда спал. Но думал, что мне это приснилось.
– Антонио… может быть, и придет, – ответил Лео немного уклончиво, чтобы не говорить про остальных. – Тебе пока нужно отдыхать и восстанавливать силы. Ты же знаешь, что особенный мальчик, Томми. Антонио рассказывал тебе об этом?
Он задумчиво посмотрел на Шуршика, который сидел рядом с Томми и умывался лапкой. За всю жизнь Лео таких видел только на картинках! А уж кого только Пауки не выдергивали из демонического мира! Томми был уникален, Лео до сих пор не верил своим глазам, вспоминая, как хрупкий мальчонка справился с цербером.
Томми надулся. Этот Лео совершенно отличался от того заботливого мужчины, что не спал ночами и пел ему песни, чтобы отвлечь от боли. Мальчика пугало и расстраивало это.
– Я не хочу быть особенным! – заявил Томми, поднимая на Лео свои пронзительные глазищи. – А ты… ты что-то скрываешь от меня, да. Антонио и Рауль не хотят меня видеть, да?
Его голос сорвался. Он прижал к себе Шуршика. Томми всегда был очень неуверенным, но сейчас из-за болезни это обострилось. Стоило ему разволноваться немного сильнее, как волна жара пошла по телу. И он устало прикрыл глаза.
– Ты… не отпустишь меня обратно в академию, да? – вдруг уже другим голосом, более взрослым и серьезным, прошептал Томми, не поднимая ресниц, даже дыхание стало тише, грудь вздымалась все реже, словно от одной этой мысли ему даже не хотелось жить. – Ты… вообще, не собираешься меня отпускать? Я слышал голоса. Сквозь сон. Когда мне было плохо. Кто-то… не ты… сказал, ругаясь на тебя, что я больше никогда не увижу солнечный свет. Значит это не сон? Это правда?
Его голос охрип и стал низким и печальным. Словно ему больше не хотелось бороться с болезнью, если это так.
– А зачем тебе в академию, малыш? – Лео подсел ближе, погладил Томми по волосам. – Здесь ты научишься куда большему! Я учил магии твоего наставника, Антонио. Но знаю еще больше, чем он. Я покажу тебе столько всего, что ни один маг в королевстве не сравнится с тобой! Представляешь? И тогда ты покажешь и Антонио, и Раулю, и маме, что умеешь! Они будут гордиться тобой. Хочешь?
Его голос был слишком медовым. Лео понимал, что ему нельзя отпускать мальчика. По доброй воле он вряд ли уйдет к Паукам, когда у него есть любящая мама и, наверняка, друзья в Аскене. А эта сила могла очень сильно пригодиться клану! Но на душе было тяжело от грустного взгляда Томми. Не хотелось расстраивать его.