– Только помни, что к платью, когда за него берёшься, надо прижимать все пальцы, не оттопыривая мизинцы, как принято на Земле.
– Я и так это запомнила, – голос по-прежнему слегка сбоит.
Дверь распахивают, пропуская тусклый свет. Мужчина в тёмной одежде склоняет голову:
– Лорд, леди, прошу.
Так, кажется, это слуга, перед ним реверанс не делают. Отец выскакивает на улицу, под ногами у него глухо скрипит дерево.
– Перекладывайте вещи скорее, мы торопимся, – приказывает отец, оправляя воротник. – Как скоро можем отправляться?
– Как только окажетесь на борту.
Слуга протягивает мне руку. Тело от долгого путешествия затекло, подол путается, топорщится и шуршит, приходится придерживать его и одёргивать, чтобы не обнажить ноги выше щиколотки. Ещё и вылезти надо так, чтобы не вывалится на деревянную брусчатку. Сильная рука мужчины очень и очень кстати. Я даже вполне сносно выбираюсь, поднимаю голову…
Сумеречное небо рядом с нами закрывает дирижабль.
Мужчины в простой, грязной одежде снимают с нашей кареты сундуки, вынимают вещи из ящика внутри кареты и всё это несут на борт летающей громадины, мягко покачивающейся на цепях, соединённых с вбитыми в землю столбами.
Дирижабль.
Настоящий дирижабль…
А… Я ведь стою с открытым ртом. И закрываю его слишком громко, благо за топотом ног по брусчатке никто этого не слышит.
При более спокойном рассмотрении вынуждена признать, что люлька дирижабля не слишком велика, внутри (если нет каких-нибудь магических способов расширения пространства) влезет от силы четыре небольшие каюты. Этакая подводная лодка на воздушном шаре.
Над ухом вдруг раздаётся мурлыкающий голос:
– Нравится?
Разворачиваюсь, чтобы посмотреть, кто так неделикатно подкрался к «леди» и допустил фривольную интимность в разговоре.
Отправляйся я в этот мир с целью выйти замуж, решила бы, что здесь отличное место для ловли породистых мужчин: уже третий из встреченных здесь особей со статусом отличается привлекательной внешностью. Их привлекательность с каждым новым экземпляром увеличивается. Жаль, занимаются они противозаконной деятельностью. Ладно, хоть полюбуюсь. Украдкой. Ибо леди не положено глазеть на незнакомых мужчин. На знакомых, впрочем, тоже.
Поэтому отворачиваюсь от широкоплечего шатена и продолжаю разглядывать дирижабль, благо он тоже может похвастаться красивой формой, габаритами и завитками украшений на борту.
– Хм, – выдаёт шатен.
Не реагирую, как и подобает леди. Если он чужак, перед которым надо притворяться, я веду себя правильно.
Отец, наконец, замечает его и быстро подходит. Взгляд жёсткий до мороза по коже.
– Капитан Лэв, мы отправляемся немедленно. – Отец подаёт мне локоть.
– Печать пограничного пропуска есть?
– Конечно. Среди вещей.
Только после этого капитан направляется к дирижаблю, а я склоняюсь к отцу:
– Что за печать?
– Мы будем пересекать границу, печать позволит пройти сквозь защитные чары.
– Зачем мы так торопились до закрытия дорог, если всё равно летим?
– Мы не успели, поэтому летим. И к самому месту поедем наземным транспортом: дирижабли слишком привлекают внимание.
– А как-нибудь быстрее нельзя? Телепортироваться там, например…
– Редкий маг может перенести кого-то ещё. Ты должна научиться волшебству и переносить себя сама.
– И как скоро я научусь? – Интересуюсь я, и отец смотрит на меня с подозрением. – Путешествовать в карете мне не понравилось, а на дирижаблях нельзя.
– Увы, нескоро. Сначала нужно хорошо освоить магию.
Какая жалость! Я-то надеялась быстренько научиться или прихватить какой-нибудь артефакт для путешествий и сбежать.
Под руку с отцом поднимаюсь по трапу в тесный коридор, подсвеченный магическими шариками. Странно видеть внутри летающего аппарата обои. Рёбра жёсткости, выступающие из потолка, оставляют надежду на то, что в случае столкновения с землёй гондола в лепёшку не разобьётся. Дополнительными рёбрами жёсткости служат дверные косяки и двери: по две с каждого бока и по одной в концах коридорчика.
Отец практически заталкивает меня в самую близкую к носу левую каюту. Она маленькая, с маленьким иллюминатором, не оставляющим надежды на побег через него, узкой койкой и сундуком, под и в которых не спрячешься, чтобы побег изобразить.
Возвращается отец через минуту, нажимает выпуклость в стене – это зажигает сферу под потолком – и бросает на койку пособие по этикету:
– Чтобы к утру всё знала.
Выйдя, запирает дверь. Мне всё меньше и меньше нравится его общество. Хотя, с другой стороны, если родной отец так со мной обращается, чего ждать от чужаков?