Она бочком проскочила мимо нас, как будто видела невооруженным взглядом молнии, которые трещали между нами. Таким было напряжение. Еще и дверку прикрыла, ну, подружка! Ратмир оказался рядом со мной в один широкий шаг, перехватывая за подбородок. Тон хлестнул строго, как на допросе:
– Значит, молчать вздумала?
– Не успела еще сказать! Думала, вдруг ошибка! В моем-то мире все проще, есть штучки такие, тесты называются… – затараторила я. – А тут, думаю, вдруг я ошиблась, что тебе зря голову морочить? Вот как-то и закрутилось, и затянулось.
Ратмир выдохнул горячо, резко, по-звериному. Он толкнул меня к стене, перехватывая мои запястья, удерживая их над головой. В ту же секунду я задохнулась от того, как его губы жарко прошлись по моей шее.
– Ой, поплатишься, Златка… Слаще некуда поплатишься, – прошептал Ратмир, заставив мою нежную кожу покрыться мурашками. – Что сразу не сказала о сыне моем.
Он лукаво усмехнулся, отпуская меня. Встрепанная, мгновенно разрумянившаяся, я нервно поправила платье.
– Или о дочке!
– А лучше сразу о двоих! Вот Дарену радость будет, он давно младшеньких хочет! – весело заявил Ратмир, нежно коснувшись моего живота, но вдруг замер. – Но постой… говорили же, что у Златы после того случая, после ребеночка умершего, детей быть не может?
Ратмир нахмурился, поднимая на меня взволнованный взгляд.
– Не знаю, может, ошиблась та повитуха. Все-таки не врач современный из моего мира, а так, бабка деревенская. А может…
– Магия, – кивнул Ратмир. – Из-за того, что ты попаданка. Вот как-то это и подлечило тело твое.
– А может, любовь наша? – тепло улыбнулась я.
– Может, и любовь! – Ратмир довольно подхватил меня на руки, как невесту, закружив по комнате. – Тогда еще больше любить тебя буду, счастье ты мое ненаглядное, с рук не спущу, пока ребенка нашего не выносишь.
– Это перебор! – смутилась я, обнимая его за шею.
– А это не тебе решать! А будешь капризничать, так через весь дворец пронесу, сокровище ты мое вредное! – отрезал Ратмир и нежно поцеловал в губы. – И любимое самое.