— Располагайся. Дверь из ирсы, так что волки сюда в последнюю очередь кинутся. А полог тишины не пробьется, даже если ты будешь кричать.
От последних слов Насте стало немного жутко. Она стала озираться по сторонам, в поисках чего-то спасительного.
Охотник меж тем поймал один из огоньков, подержал в руках, будто воздушный шарик. Который неожиданно схлопнул. Шарик звонко взорвался, будто и впрямь был начинен гелием. Вместо одного шара появились десятки маленьких искрящихся огоньков. Они разлетелись под потолок. И стали похожи на светодиодные лампочки. Теперь в комнате стало совсем светло.
Оглядевшись, Настя отчетливо поняла, что это все напоминает берлогу, типичную холостяцкую берлогу. Всего по-минимуму — стол, стул, какой-то комод или ларь(сундук) в углу. Ворох бумаг сверху. И над этой тумбой приколочены ножом к стене два нарисованных портрета. Тех самых незнакомцев, что повстречались девушке в лесу.
— А почему ты решил, что я аорчанка? — решила нарушить молчание Настя.
— Не догадываешься, — хмыкнул охотник, — ты выглядишь как типичная аорчанка.
— То есть? — Настя стала потихоньку пробираться к противоположной стене с прибитыми ножом портретами, не спеша, будто рассматривая обстановку.
— Светлая кожа, светлые, эм… зеленые глаза, длинные золотистые, хотя нет все же сержные волосы, — на этих словах девушка машинально взялась за свои косы.
В серьге что-то щелкнуло и Настя вдруг отчетливо поняла, что сержные — это пшеничные. Она в шоке смотрела на свои косы. Косы!
«Как косы?», — мелькнуло у нее в голове. Она отчетливо помнила, как две недели назад отрезала волосы под карешку и перекрасилась в черный цвет.
— Да и к тому же, — продолжал мужчина, — заговоренные на удачу и благоприятный исход узоры аорчан никогда не спутаешь с другими. От них так и прет магией. Так как ты сюда попала?
— Я… я не знаю… не помню.
— Не помнишь?
Настя, не спеша, как бы между делом, приближалась к портретам приклоченным спасительным ножом…
— А имя ты свое помнишь?
— Настя…
Собеседник откровенно заржал.
— Настя, ты хоть знаешь, что это ругательство. Я буду звать тебя Нэс, хорошо?
А девушка меж тем была уже совсем близко к портретам. Она только занесла руку, чтобы схватить нож. Но охотник перехватил ее руку. Молниеносно оказавшись рядом. Прижал ее к стене. И на ушко чувственно прошептал — «Малышка, не стоит. А то еще ненароком поранишься. Он острый, хотя… бери… если так понравился сонтер, я сегодня добрый».
На нее смотрели холодные синие глаза, с крупинками льда. А еще в них застыли смешинки, а сам охотник ухмылялся. Мужчина вынул нож из стены и положил его в ножны. Он протянул Насте красивые кожаные ремень-ножны с острым оружием.
— Ложись спать. До рассвета несколько сейнов. А путь предстоит долгий.
Настя послушно взяла ножны и пошла к кровати. Аккуратно прицепила их на пояс. Повертела пояс и развернула ножны за спину.
По ее телу пробегали странные мурашки, словно кто-то в парилке обдал ее паром, аккуратно собранным веником, направив нежный пар на тело.
Как на автомате она легла. Машинально схватила одну из своих кос. Так и есть светлые, заплетенные в две косы волосы. А еще, она разглядела на себе татуировку. Ее запястье обвивала змея. Тату было так искусно сделано, что змея как будто бы двигалась. Настя зажмурилась и еще раз посмотрела на запястье. Все статично.
Голова ее гудела. Как так. Одежда не ее. Тату змеи, которое будто бы даже шевелится. Маникюр… Маникюр тоже изменился. Вместо нюда черный френч на 4 пальцах, а на мизинце вовсе черный, заточенный под коготь.
А волосы… волосы, светлые. Длиннющие… У нее никогда не было такой длины, максимум до лопат, а эти косы свободно свисали до поясницы.
Настя потянула за них. Больно. Не парик. Точно свои.
Что происходит. Незнакомые деревья с сочной зеленой листвой (как будто лето в самом разгаре), не твоя одежда, волосы, ногти-когти. Оборотни!
Чтобы как-то отвлечься и хоть что-то разъяснить, Настя решила расспросить единственный имеющийся у нее источник информации.
— А тебя то, как зовут? — спросила неожиданно сонным голосом.
— Хант.
— Хант, а я тебя буду звать Хантером, охотником, — немного передразнивая, сказала, зевнув, Настя.
— Ты хоть что-нибудь помнишь?
— Я бежала, бежала от… кого-то злого, — Настя почему-то решила немного недоговаривать о бывшем гражданском муже, — упала. Очнулась, — хотела сказать «гипс», но почему-то опять промолчала, — очнулась уже в этом странном лесу… А оборотни нас не найдут?