Немногословный незнакомец собирался уйти из кафе, склонив голову на прощание.
— Извините, — чувствую как к щекам приливает кровь под этим холодным взглядом маленьких серых глаз.
Чёрные кустистые брови полетели на широкий морщинистый лоб. В глазах читался вопрос: чего тебе ещё?
Мне было интересно узнать о других расах, спокойно гудяющих по нашему миру. Эльф ничего не расскажет, а тут хороший источник информации.
— Можно я задам вам несколько вопросов?
Удивление не сходило с лица орка. Но он все же сел на стул. Несчастная деревянная мебель жалобно затрещала под его весом.
— Правда, что орки прирождённые кузнецы?
Повисло неловкое молчание. Настолько неловкое, что я уже пожалела о своём вопросе. Щеки горят от стыда, пальцы рвут бумажную салфетку, а внутри все сжалось колючим ежиком. На лице орка отражался весь спектр удивления.
— Как вы догадались кто я? — хриплый голос с был подобен раскату грома в этой давящей тишине.
Я обвела пальцами его лицо, намекая, что, вроде как, не слепая и все прекрасно вижу.
Нервно покашливая, собеседник запустил руку за воротник и достал массивный жёлтый камень на серебряной цепочке. Он внимательно осматривали этот камушек. Хмурился, рычал, упоминал гнома-обманщика. Снова хмурится, говорит, что камень целый. Смотрит на меня, изучает.
— Как вас зовут-то? — эта тишина щекочет мне нервы.
Пораженный взгляд недоумевающего орка остановился на мне.
— Ирштын. И нет, в нашем мире среди орков нет ни одного кузнеца, — сказал, как отрезал.
Только хотела сморозить очередной глупый вопрос, но орк перебил меня грубым:
— Всего вам хорошего, Алёна Ивановна!
Ирштын скрылся в ближайшем темном переулке.
Странный тип, странная ситуация, странный день. Потягивая молочно-клубничную пенку коктейля через длинную трубочку, я осторожно изучала содержимое пакета. Обычная посыльная коробка наглухо заклеенная скотчем, с адресом и именем получателя на белом листе бумаги.
Оставив в принесенной официантом кэшнице оплату за заказ, мы с Шокером покинули опустевшее кафе, прихватив с собой посылку для остроухого.
***
— Я вернулась!
БУМ!
Тишина никогда не была такой угрожающей. Особенно, когда после оглушающего грохота по всей квартире распространился запах гари.
Как ужаленная в попу, я метнулась к источнику шума — в "покои" Шокера.
Картина маслом "Эльф и дымящийся телевизор".
Зажимая нос, ибо запах в комнате мог убить кого угодно, я побежала открывать все форточки в квартире. Надеюсь, соседи пожарных не вызовут. Шокер тоже был не в особом восторге от запаха и тёр лапами чёрный нос, тихо поскуливая.
Виновник взрыва сидел на корточках перед широким чёрным экраном и разглядывал свое хмурое отражение.
Я не сразу разглядела, что телевизор-то целый был. В смысле, ещё с утра на полу валялись два одиноковых куска техники, а сейчас он был как новый… Ну почти. Сейчас он дымился и не работал. Хотя Дарий пытался доказать обратное, тыкая указательным пальцем на все подряд кнопки.
Его рвение поубавилось, когда я кинула в него старую подушку. Жёсткая шерстяная ткань на полной скорости влетела в смазливую рожу остроухого. То ли от неожиданности, то ли от того, что я сил не пожалела, Дарий, размахивая руками (взлететь, наверно, хотел), рухнул на мягкое место. Пока он пытался понять, что сейчас произошло я металась по квартире в поисках огнетушителя.
Пока обыскивала все закутки, по ходу вспоминая, куда могла запрятать маленький красный баллончик, эльф спустился с небес на землю.
— Совсем ошалела, человечка!
Кто ещё тут ошалел?!
С этими мыслями я вернулась в комнату, держа в руках огнетушитель. Струя углекислоты ударила по взметнувшемуся пламени.
М-да. Вовремя я успела, лучше и не скажешь. Когда огонь погас, я, подобно ковбоям из фильмов, крутанула пальцами шланг и дунула поверх отверстия раструба.
Длинные пальцы с аккуратным маникюром сомкнулись на моем плече и с силой сжали так, что останутся синяки. Я только и успела пискнуть, когда эльф впечатал меня в стену, вышибая весь воздух из лёгких. Его хмурое лицо оказалось в сантиметре от моего.
Мозолистые пальцы обхватили мой подбородок и вздернули вверх, заставляя посмотреть в злые изумрудные глаза.
Его ярость давила, как гидравлический пресс хрупкую вазу. И в добавок к сильным эмоциям высокий рост. Дарий был на целую голову выше меня.
— Ты рабыня высшего эльфа, — прошипели мне в лицо.
Клеймо на руке начало неприятно покалывать кожу.