Улыбнись миру клыкастою улыбкою своей (6.2)
Чегоооо?!
Я аж чаем поперхнулась. Мне услужливо постучали по спине, грозя сломать позвоночник и выбить лёгкие.
Мне, наверное, неправильный эльф достался. Во всех любовных романах, которые мне подсовывала Машка, эти фэнтезийные существа были утонченными, величественными, стройными, галантными, джентльменами.
А у меня в квартире поселился ушастый шкаф с подтянутым телом, полными штанами снобизма и переменчивым настроением. Где нафантазированная мною хрупкость, плавность в каждом движении, обворожительная улыбка, изящные черты лица, выгравированные древнегреческими скульпторами? Нет, Дария можно назвать красавчиком, но это бледнеет на фоне его скотского характера.
Молча шлепнула эльфа по широкой ладони пока он мне синяки на спине не набил. Громко откашлявшись, сипло отвечаю:
— Не ссы ты! Мои братья в курсе, что пока ты живёшь со мной. Родители живут за городом, им нет нужды приезжать ко мне. Друзья в гости не ходят.
Над ухом возмущенно засопели и пара изумрудных глаз уничтожающе посмотрела на меня из-под тонких бровей. В ответ показываю язык и одним глотком допиваю божественный иномирный чай.
Собираясь на траурную сходку, надеваю серую бесформенную толстовку и чёрные свободные джинсы. Волосы собираю в строгий пучок. Настроение наносить косметику совершенно не было.
Пришло сообщение от Игоря, что он ждёт меня в машине у подъезда. Подхватываю сумку и бегу на выход, но сталкиваюсь в коридоре с эльфом. Мужские ладони легли на плечи, удерживая меня перед остроухим. Он уставился на моё лицо немигающим взглядом, от чего у меня мурашки по спине прошли.
— Кхм, Дарий, я немного опаздываю. Игорь ждёт меня на улице, — попыталась отвлечь эльфа от долгих раздумий.
Лицо Дария напоминало грозовую тучу — такое же хмурое и серое.
— Как твой хозяин, я запрещаю тебе выходить куда-либо из дома.
Захотелось от души стукнуть остроухого по темечку. А потом и по почкам можно. Короче куда угодно, куда ноги руки дотянутся. Хочется ещё повыдергать эти мягкие, длинные, светлые патлы. Прям руки чешутся.
— Ты не понимаешь! Для меня это важная встреча!
— Чем она так важна, что ты готова ослушаться моих приказов? Я не хочу, чтобы мои враги как-то использовали тебя или твоих родных, чтобы выйти на меня. А если верить гному, то в этом городе живут вампиры очень древнего клана.
— И что? — нервно передергиваю плечами, сбрасывая с себя руки эльфа.
— Ты действительно не понимаешь?! — взревел Дарий. — Чем древнее глава клана, тем мощнее становятся его подчинённые. Таким является и клан Хендрик. До изгнания это был самый мощный клан на тёмных территориях. Мне и с одним вампиром не справится, а встречаться с целым кланом даже желания нет. Поэтому с сегодняшнего дня ты безвылазно сидишь здесь!
Размечтался!
Я притянула эльфа к себе за ворот рубашки и прошипела ему в лицо:
— Ты уже начинаешь хамить, Дарюша! Ты живёшь в моем доме, ешь мою еду, пользуешься всеми благами моей квартиры. Так что будь добр, хотя бы не лезть в мои дела. И не смей мне больше указывать!
Лицо эльфа исказилось от гнева. Он поднял меня на уровень своего лица. Так что мне остается только болтать ногами.
— Хорошо, Алена, — мое имя он выплюнул как оскорбление. — Ты можешь идти куда хочешь и делать что хочешь. Но на мою помощь можешь не рассчитывать.
Собиралась ответить, что его помощь, как корове пятое копыто, но мои слова все равно прилетели бы ему в спину. Напоследок Дарий хлопнул дверью ванной так, что у меня уши заложило.
От всего сердца плюнула на закрытую дверь. Вот же самодовольный придурок. Не поставь он мне метку, его может быть и не нашли.
Уходя из квартиры, я любя потрепала Шокера по голове. Мокрый нос ткнулся в руку. Пес аккуратно обхватил зубами руку, словно не хочет отпускать. Но в карих глазах отражается вся моя боль. Шокеру очень нравился Саша. Он был одним из немногих кого этот овчар слушался. Еще меня и отца. Но Александра он прям боготворил, заглядывал ему в рот, преданно смотрел в глаза, ловил ушами каждое слово.
— Я скоро вернусь, малыш, — я присела перед псом на колени, поглаживая по мягкой шерсти. — Присмотри за этим остроухим идиотом пока я не вернусь.
Шокер гавкнул на прощание, помахала рукой в ответ и закрыла за собой дверь.
Улыбнись миру клыкастою улыбкою своей (6.3)
На стадионе еще никогда не было так тихо. Ни рычание моторов, ни раскатистого баса музыки из колонок, ни веселого смеха и живых переговоров. Огромную крытую территорию занимала серая молчаливая толпа. Все молча смотрели друг на друга. А с приездом меня и братьев все стало намного мрачнее, воздух тяжелее, а люди хмурились все сильнее.