— Скоро увидимся, сладкие.
Когда братья Грэт скрылись в толпе, напряжение покинуло нашу компанию. Лев спросил о моем самочувствии, на что получил положительный ответ. Хотя ладонь еще горела от удара.
— Алена! — обеспокоенно позвал Денис. — У тебя по руке кровь течет.
И правда. Я сразу не ощутила саднящую боль на ладони. Теплая рубиновая струйка стекала по пальцам. Белом платком перевязала ранку. Лев предложил отвести в медпункт. Ден и Игорь в один голос согласились с одним из организаторов гонок.
Махнув рукой, Лев повел меня в маленькую каморку врача. Его брат, молодой интерн, оперативно обработал рану и аккуратно замотал ладонь. Она оказалась крохотной, но болела так, как будто мне руку насквозь проткнули. На вопрос где так умудрилась, я не нашла ответа — самой интересно узнать как так получилось.
Пока мне оказывали первую медицинскую, на стадионе началась первая часть прощального вечера. Организаторы и близкие друзья говорили и Саше только хорошее. Я прикусила дрожащую губу, чтобы не разрыдаться в голос.
Улыбнись миру клыкастою улыбкою своей (6.4)
Сидя на трибунах стадиона, я смотрела на выезжающих на старт гонщиков и потирала поцарапанную руку. Ранка продолжала саднить и, казалось, жгло всю ладонь. Молча следила за расстановкой участников заезда. В первом ряду гудели моторами мои братья и лучшие друзья Саши. В хвост медленно заехал последний участник. Двухколесные железные кони, как обычно, не светились от подсветки или от отражающих наклеек.
На стартовую линию вышел Лев. Он в очередной раз произносит прощальную речь, но я особо не вслушивалась. Все мое внимание было направлено на последнего гонщика. Игорь тоже каждую секунду озирался на него. Одетый полностью в черное, на черном байке нервно нажимал на ручки газа. Ему явно не терпелось зажать газ до упора, нестись между соперниками. В этом же нет смысла — это просто дружеский заезд в честь хорошего человека.
В пальцах до сих пор покалывало от гнева. Николас Грэт не имел НИКАКОГО права ТАК говорить о Саше. Как же противно от таких людей, которые готовы облить других помоями, выставляя себя, любимого, в лучшем свете. Как вспомнишь, так сильнее начинаешь закипать. Убила бы на месте.
Гул старта, словно раскат грома в ясный день, неожиданно прогудел, заставляя выплыть из нехороших мыслей. Участники рванули с места, Игорь проехал первые десять метров на заднем колесе. Но все таки быстро они не гнали. Не больше шестидесяти километров в час. Правил держались почти все. За исключением одного единственного участника. Мотоциклист в черном молнией пролетел между ровными рядами. Из-за него трое новичков не справились с управлением и въехали в ограждение. Недовольные крики, возмущенные возгласы полетели в спину гонщика. Из громкоговорителя прозвучал голос главного организатора. Тимур Родионович, наш босс, крыл многоэтажным матом возмутителя спокойствия, обещал ему "спокойный и рассудительный" диалог, перечислял знакомые ему позы камасутры, в который будет проходить разговор.
Но гонщику было плевать на все слова. Неизвестно что было в голове у парня, когда он ускорился. Не сбавлял скорости даже когда входил в поворот, чуть ли не касаясь плечом асфальта. Запах паленой резины неприятно пощекотал нос. Я пару раз чихнула, закрывая глаза.
— Остановите его уже кто-нибудь! — злой голос босса бил по ушам в попытке перекричать рев моторов.
"Игорь не надо!" — подумала я, когда старший брат зажал газ до упора.
Нервно прикусывая нижнюю губу, вскакивая со скамейки. Сердце билось в районе горла, прыгая на диафрагме, как на батуте. Руки дрожали, теребя завязки свитера.
Тысяча пар глаз неотрывно следили за синим мотоциклом, как быстро Игорь сокращает расстояние до гонщика в черном.
Кто это вообще? Тонированное стекло визора полностью скрывал лицо неизвестного. Ни на байке не было наклеек, ни на черной куртке нет нашивок байкерского клуба. Мысль, что это кто-то из братьев Грэт, отмела сразу — эта парочка сидела на другой стороне стадиона, следя за двумя гонщиками.
Я побежала в организаторскую рубку, к большим начальникам. Пятеро бывалых гонщиков орали друг на друга в стеклянной комнате. Лев требовал срочной остановки заезда. Михаил, самый молодой организатор, приказал всем участникам заезда немедленно покинуть трассу.
— Кто, мать вашу, пустил незарегистрированного гонщика на стартовую линию! — от крика Тимура Раисовича дрожали стеклянные стены.