Выбрать главу

Ну и в конце концов Лена была сослана на кухню: посудомойкой, прибиральщицей, прачкой…

Слуги оказались добрее госпожи. Никто не смеялся над неуклюжестью Лены, старались обьяснить, как правильно, помочь. Эпоха одиночества закончилась. Целый день приходилось работать среди слуг, завтракала и обедала Лена тоже вместе с ними — на ужин зачастую сил не оставалось. Кормили тут неплохо, да и комнатку с камином у Лены не отобрали, хотя незамужние служанки вообще-то жили на другом этаже, по двое в комнате. В свободное время новые «коллеги» любили расспрашивать девушку о ее мире, Лена же, в свою очередь, старалась побольше узнать о месте, в котором она очутилась.

Не все знания оказались нужными. Зачем Лене знать, что белокурая красавица, дочь госпожи Рузамы — подруга детства князя, и поговаривают, что они обручены или скоро обручатся… Красавицу зовут Аталя. Рузама родила ее во втором браке. Отец до сих пор жив, но «обретается где-то в столице». Когда он умрет, Аталя наследует большое состояние… Первым мужем Рузамы был дядя князя, именно от него родился двоюродный брат и соперник князя, Руташир. Когда князю исполнилась тринадцатая зима, его родители погибли в схватке с продавшимися, и Рузама забрала племянника на воспитание. Сейчас она полноправная госпожа в замке…

Так проходили дни — среди грязной посуды и сплетен, в ледяной воде, от которой руки краснели, трескались, грубели… Лена была вовсе не против зарабатывать на хлеб законным путем — уж лучше, чем получать его, как нищая, «из милости», но тот факт, что экономисту-краснодипломнику придется всю жизнь зарабатывать тяжелой и довольно-таки грязной работой прислуги… Мерзенькая перспектива, скажем откровенно, даже жить от такой не хочется. В своем мире Лена была уверенна, что сумеет добиться многого, сделать крутую карьеру, она неглупая, целеустремленная, умеет много работать и учиться на ошибках…

И новые знакомые, челядь крепости Асарт, люди, конечно, дружелюбные и добросердечные, многие из них, по крайней мере… но… недалекие, что уж скрывать. Жизнь ограничена кухней и конюшней. Главное развлечение — сплетни. Веруют в какого-то Единого, но не столько набожны, сколько суеверны. Литература, театр, наука, политика? — не говорите таких страшных слов! Взгляды на жизнь не могут не бесить современную девушку. Баба всегда тупее мужика, например. Бьет — значит любит. Все неизменно в любых мирах, где живут люди. Мечта каждой девушки — выйти замуж. Лена, о горе, бесприданница и, к тому же, нехороша собою — бледна, худа, коса едва до лопаток достает — но добросердечные подружки всерьез озадачились устроить счастье гостьи из другого мира. Нашли помощника конюха. Мальчишка был круглый сирота, совсем еще юный. Вечно в какой-то грязной фуфайке, заляпанных штанах, весь какой-то зашуганный, косноязычный… Лене почему-то было его жалко. Она таскала ему с кухни пирожки, а мальчишка в обмен приводил ее на конюшню, когда там не было никого из старших. Всю жизнь Лена обожала лошадей, даже научилась ездить верхом, мечтала как-нибудь купить собственную лошадь…

Женщины рода Ирбис тоже участвуют в войне с продавшимися, как Аталя, например. Ах, если бы Елену кто-то взялся учить, она бы за полгода выучилась хорошо драться и стрелять! Лена в себя верила, если поставить цель и упорно к ней идти, в конце концов цель обязательно сдастся. Лена смогла бы стать хорошим бойцом! Все лучше, чем посудомойкой. И был бы у нее личный красивый конь, как у Атали, белый в серых яблоках…

Мечты-мечты…

И князь давно вернулся из своей поездки. Лена надеялась, что он увидит ее на кухне и возмутится — нет, ну разве это куда-то годится, гостью из другого мира, экономиста-краснодипломника, посудомойкой! И сам же ведь обещал помочь устроиться в этом мире!

На кухню он не заглядывал. При случайной встрече похвалил. Рузама сказала, что Элинэ помогает по хозяйству и дружит с людьми. Молодец, Элинэ! Много друзей завела?

— Тут свадьба скоро будет, — таинственным шепотом поведала оказавшаяся поблизости кухарка.

— Свадьба? — изумился князь.

— Любовя… — мечтательно вздохнула женщина. — Знаете мальчишку, у конюха помощником, вечно по углам трется? Вот. Любовя!

Князь даже закашлялся. Прижал руку к губам.

— Вы выходите замуж за конюха, Элинэ?

— Да, разумеется. Обзаведусь десятком детишек и буду до старости мыть за вами тарелки, чтобы их прокормить. Не жизнь, а мечта! — сказала Лена и удрала. На глаза наворачивались слезы.

В тот же день, ближе к вечеру, произошло довольно странное событие. Молоденькая горничная Атали созвала Лену и еще нескольких служанок:

— Бежим, бежим! Там такое! С охоты вернулись!

Во внутреннем дворике замка лежала туша убитого оленя, вокруг добычи торжественно ходило три белых… кота.

У Лены екнуло сердце. Она-то уже начала думать, что кот ей привиделся. Очень хотелось тепла и не-одиночества, вот мозг и вообразил огромного кота…

Нет, настоящие. Пятнистые. Своего Елена сразу узнала, несмотря на окровавленную морду. И пятнышки у него на морде лежат по-особенному, и цвет глаз бирюзовый…

— Кто это?

— Князь, господин Руташир, госпожа Аталя! — шепотом поведала горничная. — Ох, редко так бывает, чтоб их в зверином облике увидеть! На охоту бегали!

У Лены закружилась голова.

— Ваш князь что — оборотень?!

— Тише! — дернули ее за рукав. — Ты что, не знала? Хотя да, ты ж не местная…

— Тварь, — проговорила Елена негромко. — Ублюдок кошачьей породы.

— Что?

А сколько ж она тигробарсу про князя наговорила! И ругала словами последними. И плакалась, что не приходит, а она ждет… Сколько сказала такого, что только коту и можно доверить…

Надо было возвращаться на кухню. Вскоре туда приволокли и тушу оленя. Заглянул князь, веселый, довольный. Лена решительно подошла к нему, вывела в коридор.

— Светлейший князь, позвольте вас на несколько слов, будьте так любезны.

— Я вас слушаю.

Вот не подвело чутье опытной кошатницы! Вот еще в первые минуты знакомства Лена все поняла, да думала, показалось… Эти глазки, зелень с бирюзой, эти ушки и мурлыкающие нотки в голосе… Скотина мохнатая, знала бы — весь хвост бы оттоптала.

— В первые дни моего пребывания здесь вы обещали мне помочь. Я надеюсь, вы не забыли своих обещаний?

— Разумеется, нет.

— Я не могу долее задерживаться под кровом вашего гостеприимного дома. Я должна ехать дальше. Искать могущественного мага или хотя бы свое место в этом мире. Мне нужен какой-то транспорт, который довезет меня до ближайшего большого города и немного денег.

Князь долго молчал, чесал за ухом, хмурился.

— Давайте поговорим об этом, когда растает снег и сойдет вода. Сейчас все дороги от замка трудны и опасны. А чем вам плох мой замок?

— Здесь не мое место, — отрезала Елена.

— А где вы видите свое место?

— Да уж где-нибудь найду.

Ты никто в этом мире и тебе не помогут. Неважно, что было между вами с князем, для него та ночь — ошибка, о которой надобно скорее забыть. Неважно, что он обещал, вероятно, его «помочь устроиться в этом мире» значит «устроиться посудомойкой». С чего Лена решила, что он озаботится судьбой иномирянки?

В теплой комнате поселили, одежду дали, кормят. Вероятно, не каждому попаданцу так с аборигенами везет. Ну а если участь посудомойки тебя не устраивает — надо помогать себе самой.

В окне сияла белая вершина Эркхасе. Падающие снежинки прилипали к стеклу. Камин не грел. Лену колотила дрожь.

«Наверное, у меня температура. Что, если это пневмония? Антибиотиков тут пока не изобрели…»

Болела голова, танец теней на стене обретал обьем, сплетался в странные фигуры.

Темный замок, где бьется сердце князя Тьмы, думала Елена. Шаман сказал, что ее перемещение сюда произошло благодаря силам Тьмы. Вероятно, с их же помощью возможно вернуться обратно. А где в этом мире есть еще столько тьмы, как в знаменитом Темном Замке?