– Катя! Ты кому-нибудь об этом рассказывала?
– Нет, конечно. Никто бы не поверил. Но затроллили бы.
– Спасибо! – искренне, от всего сердца поблагодарила я.
Как ни странно, слова девятиклассницы подтверждали мою тайную версию. Я была уверена: исчезновение педагогов и двух учеников не обычное, а как-то связано с магией! Еще пару дней назад я бы посмеялась над подобными мыслями. Но моя душа в теле майоре была доказательством существования поистине волшебных сил. Я предполагала: исчезнувших нужно искать не в нашем мире, а в каком-то другом. Но где и как это сделать, не имела понятия…
Домой к Петровичу я пожаловала поздно. Без букета. Танькины розы пострадали от ударов о фейс моего неверного мужа. Без конца звонил телефон. Знакомые Петровича спешили высказать восхищение по поводу найденных детей. Восторгались сыскным талантом майора. Черт! Все лучшее снова доставалось оборотню в погонах! Мое прекрасное тело, мой уютный дом, размеренная жизнь домохозяйки. Часть пропавших отыскала я, Настя Потапова. Но слава досталась Петровичу. Было обидно. Немного скрасил горечь звонок генерала. Игорь Степанович поблагодарил за оперативную работу:
– Молодец, Петрович! Суток не прошло, как отыскал малолетних проказников! Но… дело-то не закончено! Три педагога и два ученика не найдены.
– Знаю, – устало ответила я. – Выспаться можно, товарищ генерал?
– Отсыпайся! – смилостивился красавчик. – Но завтра снова в бой, то есть на поиски!
– Есть! – ответила я и отключилась.
Я в самом деле едва стояла на ногах. Устала как собака. Кстати.. о последних. Я вляпалась во что-то мокрое и сразу поняла: Тошка не дождалась хозяина, наделала лужицу. Вышла в прихожую меня встречать и законная супруга. Такса раскрыла пасть и вымолвила:
– Приперся! Начхать тебе на жену! Я собакой стала, а ты только и знаешь, что преступления распутывать. Сема, верни мне прежнее обличье!
– Как? – выдохнула я.
– Откуда я знаю? Ты же мужик, вот и реши проблему.
Аргумент "ты же мужик" у женщин железный. Но в первый раз я почувствовала, что ощущают, слыша эти слова, мужчины, только сейчас, в теле Петровича. Боже, как это страшно, когда ничего не можешь сделать и при этом не можешь ничего не делать. Ведь иначе ты не мужик! Да, логика у женщин была еще та. Танька тоже это понимала. Вздохнула:
– Ладно… Пошли, лимонада, что ли купим. Голова после вчерашнего разламывается. И воздухом подышать охота.
Я снова обулась. Тошка прибежала, радостно завиляла Танькиным задом, предвкушая прогулку.
– Эту брать не будем! – отрезала жена. – Она все свои дела в квартире сделала. Только меня на весь двор опозорит. Вон вчера что с курьими объедками устроила.
Супруга была права. Мы оставили обиженную Тошку дома. Сами вышли во двор, направились к супермаркету. Навстречу нам шли вчерашний мужик с бульдогом. При виде нас бойцовская псина напряглась. Угрожающе зарычала.
– Спокойно, Рекс! – велел хозяин.
Но Рекс плевать хотел всеми бульдожьими слюнями на команду хозяина. Рванул прямо к Таньке, попытался ту цапнуть за хвост. Жена мента подобного терпеть не собиралась:
– Фу!!! – заорала она.
Бульдог опешил и сел на толстую попу. Рядом на такой же мясистый зад брякнулся хозяин. Говорящая по-человечьи такса вызывала шок.
– Убери псину! – продолжала Танька. – Укусит меня или мужа – в суд подам!
Мужик закивал, стал отползать назад. Его примеру следовал и бульдог. Другая собака, орущая "Фу!", была выше его понимания.
– Чего пялитесь? Валите отсюда! – рявкнула я.
Парочка не заставила себя ждать. Мужик и бульдог бежали прочь без оглядки.
Мы с Танькой обрадовались маленькой победе и не сразу заметили новую опасность…
На нас надвигались три парня. Точнее, три таких реальных пацана, с пивком в руках и табачной отравой в зубах.
– Вау! Говорящая собаченция! – обрадовался один из них.
– Ты че, братан! Это развод! – возразил второй. – Прикол! Типа, псина говорит, а на самом деле какая-то штукенция в шерсти запрятана.
Третий пацанчик был неразговорчив. Он просто молча попытался схватить Таньку. Жена мента воспротивилась, заорала: "Отвали, придурок! и цапнула хулигана за палец.
– Ах ты, сука! – завизжал парень и занес над Танькой огромную ногу в давно немытом кроссовке.
Я испугалась. Много ли надо маленькой собачке? Такой ножищей прибить можно! Придется тогда Петровичу век куковать с Тошкой. Пусть в человечьем обличье. Но я была уверена: супруга, передвигающаяся на четвереньках и ворующая косточки, ему не понравится.