А если вспомнить, что бабушкино ожидание возвращения закончилось беременностью неизвестно от кого…
– Значит, можно будет вернуться домой… – я склоняюсь к бокалам, рассматривая содержимое. Голова немного кружится.
– Да, домой, – подтверждает Санаду. – Ты ведь хочешь домой.
Как он говорил: принимая решение, я должна в него верить и желать.
Пузырящийся напиток пахнет персиками и клубникой. А красный – чем-то неприятным. Даже в этом меня подталкивают к определённому выбору.
Но я не хочу становиться одной из чокнутых своей семейки!
Хотя в семье моей, похоже, чокнутых не было – просто они делали иной выбор.
В их время фэнтези ещё не расшатало границы допустимого. Наверное, им было страшно. Жутко. Они хотели вернуться к любимым. И их к этому подталкивали, торопили. Может, этот самый Санаду.
А потом они всю жизнь расхлёбывали последствия.
Я хочу другого!
Быстро отпиваю красную безвкусную жидкость.
И зашкаливающий пульс успокаивается: выбор сделан, поздно волноваться.
– Ты даже не все обстоятельства выяснила, – засунув руки в карманы брюк, он взирает на меня с высоты своего роста. – Как безответственно. Надеюсь, в учёбе ты проявишь больше благоразумия.
– Зато теперь, раз я не умираю, вы можете рассказать всё без спешки, подробно, – сделав ещё один глоток, улыбаюсь и открываю переноску, засовываю бокал туда. Если мне надо выпить, чтобы остаться здесь, то и Марку Аврелию, наверное, тоже необходимо принять это лекарство. – Пей.
Он не спешит, и я даю любимую команду дедушки:
– Марк Аврелий, тост!
Марк Аврелий, пискнув, вцепляется в бокал, но ограничивается лишь парой чмокающих глотков.
Санаду приподнимает брови:
– Почему не Марк Антоний?
Да у нас тут знаток Земной истории! Должен вроде знать, что кончила эта пара плохо. С самым честным видом отвечаю:
– Потому что я не по белкам.
– Белкам? – Он умудряется задрать брови ещё выше.
– Марк Аврелий – белка.
Хмыкнув, Санаду качает головой:
– Ох уж эти белочки с Терры! – Он тяжко вздыхает и нарочито расстроенно тянет. – А драконы молодые-свободные закончились… Впрочем, ничего страшного: нам демонов подвезут, будет с кем развлечься. Замужество, кстати, освобождает от необходимости обучения.
И опять выжидательно смотрит. Этот подозрительный взгляд вынуждает уточнить:
– Вы издеваетесь или предлагаете?
Глава 5
– Я, конечно, предпочитаю рыжих, – усмехается Санаду, – но кто-то обещал не домогаться. Не стоит давать обещание, если не можешь его исполнить.
Кажется, у кого-то самомнение выше крыши.
– Я не о вас, а о демонах, которых вы мне предлагаете как альтернативу обучению. Вы считаете, что я не смогу здесь учиться, или свахой подрабатываете?
Мгновение Санаду смотрит на меня. Сурово произносит:
– Я скорее анти-сваха. И если мозги есть – учиться можно. Идите за мной.
Вытаскиваю бокал из переноски – Марк Аврелий всё допил!
Протягиваю оба бокала Санаду, но тот лишь головой качает:
– Оставьте здесь. И захватите Марка Антония.
– Это Марк Аврелий! – Отставив бокалы, закрываю переноску. Подхватываю пуховик.
С пуховиком в одной руке и переноской в другой отправляюсь за Санаду в темноту. Слышны только мои шаги. И шелест одежды. Попискивания Марка Аврелия.
Здесь удушающе жарко.
– Как долго придётся отрабатывать обучение? Есть ограничения на права и трудоустройство иномирян?.. И не могли бы вы свет включить. Может, у вас, вампиров, ночное зрение, а у меня нет, и если я споткнусь и упаду вам на спину, не считайте за домогательство.
Громко щёлкают пальцы Санаду. Над его головой вспыхивает шар света. Мы находимся в коридоре с ровным, исключающим спотыкание полом.
Меня перетряхивает от накатившего холода.
Поставив переноску, торопливо натягиваю пуховик. Санаду оглядывается.
– Холодно же, – поясняю в ответ на его непонятный взгляд.
Едва я, подхватив переноску, делаю несколько шагов, нестерпимый жар разливается по телу.
– Температура воздуха меняется? – уточняю я.
– Здесь нормальная температура. Жар и озноб – побочный эффект зелья. Исключительно субъективное ощущение, смена одежды не поможет.