Статный мужчина, сорока лет, приветливо улыбался, наблюдая за непосредственным счастьем моей невесты, упустить которую я просто не имел права, после того, что мы с ней сделали всей своей проклятой семейкой, точнее оставшимися представителями семьи на Ниссе.
«Альфона… раса, о которой неизвестно ничего… откуда мне знать, как скажется на девушке обратный переход на Землю, и какие последствия за собой повлечет ее возвращение в мир, и так бесконечно испорченный нами. Дух создал равных сильных людей, а наши создания, намного могущественнее хозяев, теперь беспрепятственно шастают по Его планете, вмешиваясь в ход истории, начиная от попадания трех гарпий туда, повлекших за собой все эти события и рождение сильного потомства полукровок, заканчивая маленькой Аэллой с ее излюбленной жаждой познания окружающего мира… и не одного, постоянно возвращающейся на Землю, за очередной ерундой, которая приходит в еще совсем маленькую головку, но четко транслируется на свою защитницу, требуя желаемого. Бедная Маша и ее демон! Маленькая негодница, иной раз, просто не отпускает от себя белого феникса, перерожденного собственноручными силами, не давая паре свободного времени. Одна надежда на мир между Люцианом и Динарием! Может, теперь мелкий демиург уймется и прекратит свои бесконечные скачки между мирами, перестав вмешиваться и «редактировать» судьбы чужих созданий? Как только Святой Дух ей это позволяет?!» — Именно поэтому я не хотел возвращения, уже чужого для Земли, создания, которым являлась альфона, потому что предположить, что будет, когда Нина переместиться в свой старый мир, я не мог даже приблизительно.
Аэлла молчала, не желая отвечать на мои вопросы, лишь нагло давая наставления, тем самым безбожно раздражая меня, поэтому вариантов других не остается, кроме как влюбить в себя землянку, что не должно составить огромного труда, учитывая силу притяжения между нами. Бороться с ней было трудно даже мне, но страсть — это еще не любовь, и понимание этого факта у девушки было четким, мешая достижению моих целей. Нина хотела меня, так же сильно, как и я ее, но продолжала держать себя в руках, стараясь, лишний раз, не приближаться, шарахаясь от меня, стоило появиться на ее горизонте.
Именно поэтому мне пришлось сделать шаг назад, отступив в сторону, надеясь на время и его подсказки. Терпение меня не подвело, и теперь я знаю, как предотвратить возвращение альфоны на Землю, которому точно не будут рады малахаи, как и Создатель…
«Страшно подумать, какую силу приобретет и кем станет Нина, если Духу вздумается встретиться с ней…» — я нахмурился, заставляя старосту прийти в себя и посерьезнеть.
— Простите, я прослушал… вы сказали, что ваш сын пытался взорвать священные скалы?
— Да. Я молю Вас не наказывать моего глупого взрослого ребенка! Он хотел выбраться из Адрики, пытаясь уничтожить единственное, что оберегало нас все эти столетия от возможной опасности, исходящей от нашего уважаемого демиурга, — поклонившись в очередной раз, мужчина нервно сжимал кулаки, мысленно ненавидя меня за создание источника.
Да. Радужные водопады били не чем иным, как живым артефактом, скрывающим целый город потенциальных родителей гарпий, смерти которых я больше не мог допустить. Целый город был потерян для всего магического мира, превратившись в невидимый, благодаря цветным водопадам. Никто, кроме меня, не мог проникнуть за завесу щита, и жители, довольно скоро, поняли, кто повинен в их вынужденном заключении, но так и не узнали причину моего поступка, так как мать специально подтасовала появление очередной истинной в лице Аэллы Ван Ран — наследницы и будущей Владычицы Ниссы, сводя меня с ума и заставляя сделать самый ужасный грех, от которого мне не очиститься никогда — я убил двух маленьких детей из-за женского отказа…
Что нашло на меня — я не знал, но пришел в себя лишь в Нентиере — подземном мире, где стал не только пленником, но и привратником мертвых душ на несколько тысячелетий, имея лишь половину своей силы, так как Вельвет решила подстраховаться, сделав меня неспособным к побегу.
Я не жалел ни дня о создании защитных водопадов, наблюдая за матерью из своей темницы, не имея возможности помочь другим детям, которых Лилит неизменно продолжала усыплять, помня о своих видениях и четко осознавая, что у нее остался еще один сын, который был вольным лишь потому, что не знал о ее жестокости, просто не желая вникать в странности, происходящие вокруг него.
Мой город спокойно существовал, с любовью выращивая девочек с целительной магией, целых и невредимых, но живущих в закрытой ловушке.