Девушка, танцующая лезгинку — не великая невидаль… НО! — только не в этом мире. Мне вообще стало казаться, что даже мужчина-черкес был бы воспринят с таким же шоком у моих зрителей, что и я, ходящая и танцующая на пальцах ног. Клянусь, что па у балерин намного проще по исполнению, чем перекаты на «раз- и», которые выполняет танцор в быстрой и заводной лезгинке.
Признаться, мне было невероятно приятно, когда все аплодировали, явно не собираясь больше спорить. Наша уникальность доказана, а большего не надо!
Я улыбнулась, довольная победой, пока не услышала громкий, словно Лунара пользовалась рупором, голос девушки:
— Дамы и господа! Ждем Вас сегодня на площади, равно через четыре часа! Наша гостья-освободительница обязательно еще что-нибудь станцует для Вас! А пока продолжаем приготовление, пока наш господин Нарек никого не упрекнул в отлынивании от работы!
«Нет, зрителей, конечно, действительно, много подтянулось, но на концерт в роли примы Адрики, мы не договаривались!!!» — Я только открыла рот, чтобы уже громко возмутиться, как меня схватили за рукав, утянув с постамента, где я недавно наступала на горло своей нелюбви к танцам, шепотом, почему-то пугающим, умоляя меня о помощи.
— Нет! — Испуганно воскликнула, насколько возможно приглушая громкость своего речевого аппарата. — Вы прекрасные музыканты! Я видела, как вы тренируетесь и все такое… я просто обычная освободительница… тьфу ты — гостья! Меня вообще на фейерверки приглашали, — жалобно завершила свой монолог, и застонала, когда увидела, как на меня жалобно смотрят молодые девушки из группы Лунары, стараясь не злиться сильно на громкий смех Саймана. — Ладно! Только никаких танцев… мне и после лезгинки последствий не избежать… без растяжки-то… — недовольно бурчала, так и не научившись отказывать людям.
«Хорошо, что Архану не пришло в голову умоляюще просить меня стать его женой… даже не знаю, смогла бы отказать этой очаровательной плитке первосортного шоколада!?!»
— А что же тогда? — Растеряно хлопала ресницами Луна.
— Спою, блин! Все! Я на тихий час, а то еще куда-нибудь влезу!!! — Процедила сквозь зубы, обзаведясь еще несколькими новыми знакомыми, которых в моем списке становилось слишком много, чтобы спокойно переместиться в свой мир и забыть, как страшный сон, самое невероятное приключение в моей жизни.
«Как бы Виве магарыч ставить не пришлось…» — вяло попрощалась и убежала в сторону особняка старосты, намереваясь, как и сказала, отдохнуть.
Естественно, спать я не собиралась, однако даже расслабиться не получилось, стоило мне войти в покои и увидеть на кровати три цыганских ярко-алых наряда! Я даже скрипнула зубами от досады, догадываясь, что «поставщиком одежды» бессменно является неугомонная маленькая проказница, которую мне уже хотелось придушить собственными руками.
«Что бы эта мелкота не задумала — ничего у нее не выйдет!!!» — Быстро похватав яркие тряпки в огромный цветастый ком рюшей, двинулась в сторону шкафа, чтобы запихнуть эту прелесть от греха подальше, уверенная, что затея у Аэллы не менее деятельная, чем та — с восточным танцем для Адалины, судьба которой занимала меня до сих пор, стоило только проснуться в кровати Хельгеранда. Я боялась признаться себе, что являюсь неадекватной алкоголичкой с едва теплящейся совестью, не позволившей мне вспомнить о событиях бал-маскарада Владычицы, оберегая психику своей хозяйки.
В дверь громко постучали, и я застыла в ужасе, не зная, куда кинуться, чтобы ворох красного, звенящего монетками барахла остался неприметным. Не успев даже раскрыть рот, чтобы сказать: «Минутку…», я обомлела окончательно, когда в комнату без приглашения вошли мои новые знакомые, видимо, решившие «дожать клиента», явившись с жалобными моськами в полном «пятичеловечном» составе.
— Че надо?! — Мое быдловское недружелюбие смутило меня больше, чем молодых магинь, каверзно улыбающихся чему-то.
— Нина, — серьезно посмотрела на меня Лунара, не разделяя общего веселья команды, — нам нужна эта победа! Видана… я просто обязана ей отомстить!
Обреченно застонав, скинула наряды обратно на постель, приглашая жестом девочек присесть. Лицо Луны было таким отчаявшимся, что мне уже было жаль какую-то, ранее не знакомую мне Видану.