Еда оказалась выше всяких похвал. Насытившись, умостилась на полуторке с мягким матрацем, предварительно положив баян рядом. В его магических возможностях я смогла убедиться лично, что не скажешь обо мне.
«Вдруг, вся магия, когда мы пролетали мимо раздачи, досталась одному музыкальному инструменту?! Нееет… теперь я со своей «Баянеллой» ни за что не расстанусь и глаз не спущу, пока не уверюсь в обратном!» — прикрыв глаза, устало вздохнула и погрузилась в сновидения.
Меня разбудил громкий стук в дверь… такое ощущение, что с ноги.
Резко села на кровати, часто заморгав глазами.
Несчастное крепление зашаталось от очередного удара, а я разозлилась.
Терпеть не могу, когда меня будят! Вот настроение сразу становится гадостным, предвещая «интересные» события на протяжении всего дня. Одно дело — будильник… кроме себя самой винить некого… сейчас же у меня намечается жертва плохой побудки!
БАХ!
— Нет никого! — взревела я, злобно захихикав, когда стук прекратился.
Наконец, поднявшись с постели, разгребла пальцами гнездо на голове, которое после сна назвать волосами грешно, и двинулась в сторону настрадавшейся двери.
— Кто?
— Там же нет никого? — ехидно ответил мужской голос.
— Хозяина зови — тебе открывать не буду, — «…ума слишком много» — хотелось добавить, но промолчала.
— А с чего ты решила, что он не я?
— У меня слух музыкальный. Имена, номера телефонов запоминаю плохо, но если слышала однажды голос — никогда ни с кем не спутаю.
— Уверена? — Мужской голос изменился на злобный шепот, надеюсь, проверяя мое заявление, а не угрожая упрямой постоялице.
— На все сто. Проваливай! — Шаги начали отдаляться, уводя недовольно бурчащего мужика подальше от меня, и я облегченно выдохнула.
«Нет, а что мне было делать?! Я нахожусь в чужом мире, можно сказать, на птичьих правах… тут еще желающий попасть ко мне в комнату находится… Да я, вообще, из своих окопов не выйду, пока не расспрошу как следует Ранта!»
И первое, что меня интересует — это документы для безопасного присутствия на этой стороне реальности…
«Вот бы мне сейчас эту Виву сюда… волосенки козе пересчитать!» — А я предупреждала, что настроение, когда меня будят посторонние, падает в геометрической прогрессии!
Ополоснувшись в тазе холодной воды, попыталась отогнать мрачность из головы, настраиваясь на позитив, но вспомнила, что сегодня мой выходной, и скисла окончательно.
В дверь постучали, только на этот раз без фанатизма.
— Нина, это Рант, открывай.
С другой стороны двери были слышны шепотки, да и голос Ранта был какой-то дерганный… я решила немного позверствовать, да и подстраховаться не мешало.
Стараясь тихо открыть засов, не стала его убирать, лишь приоткрыла, чтобы при критической ситуации я смогла запереться обратно. Вообще не понимаю героинь романов подобной попаданческой тусни, когда эти малахольные верят всем подряд и позволяют себя дурить. Я — молодая девушка… «обычная слабая человечка», как там любят поговаривать и вампиряки, и драконы и… остальной магический сброд, в перечислении не нуждающийся, поэтому свою безопасность ставлю на первое место, да простит меня Рант.
Резко отворив дверь, заметила, как изумилась тройка мужчин. Секундное замешательство — и я схватила Ранта за грудки, толкая в комнату, быстро затворяя дверь обратно. Еле успела, но все же удача осталась танцевать на этой стороне дома! Правда, пальцы мне чуть не придавили, но колено сработало отлично, придержав дверь, пока засов задвигался на место, защищая свою временную хозяйку.
В комнату стали опять стучать, угрожая чуть ли не тюрьмой.
Орк нервно попятился, когда я развернулась к нему, злобно сопя.
— Кого привел? — Стараясь говорить бесстрашно, хотя у самой колени тряслись от ужаса, смотрела на представителя магического сообщества исподлобья.
— Да я сам не знал, что… это кто-то из вчерашних свидетелей сболтнул старосте, что несовершеннолетний бастард первородных бродит по нашему городку!
— Я же сказала, что с моим происхождением все законно, — сквозь зубы прошипела, а орк посерел еще больше. Прикрыв глаза, сделала пару глубоких вдохов и поняла, что барабанящие в дверь удары прекратились. — Говори, чем мне может грозить внимание со стороны старосты.