Так, платье, корсет… Кошмар, а я-то понадеялась, что тут они не в ходу и не придется пользоваться таким неудобным предметом гардероба! Помню, на своей свадьбе не смогла съесть ни кусочка – слишком туго меня зашнуровали. На стуле обнаружилась еще одна рубашка, не такая длинная, как ночная, а также чулки, унылыми вязаными змеями свисающие со стула. Точно, нейлон еще не изобрели.
Вздохнув, стянула сорочку и принялась спешно одеваться. После некоторого мысленного усилия удалось вспомнить просмотренный когда-то исторический фильм и сообразить, что короткая рубашка, надевалась под корсет. Ну как короткая… всего лишь до колена. По местным меркам, наверное, настоящее скандальное мини. Подскочившая соседка помогла зашнуровать на спине корсет. С платьем я справилась самостоятельно и через пару минут, натянув чулки, была готова к выходу.
– А волосы? – окликнула Джина, и я чуть не стукнула себя по лбу – скорее всего, тут не принято ходить с распущенными космами.
Расческа отыскалась на столе среди учебников. Хорошо, что соседка к моим поискам отнеслась без подозрения и с готовностью помогла перерыть вещи Элли. Расчесав спутанные локоны, я замерла возле зеркала с лентой в руках. И что делать с гривой до талии, если я всегда ходила с каре? Даже косичку ровно не заплету. Отделив пару толстеньких прядей у висков, соединила их на затылке и завязала темно-синей лентой.
– Так пойдет? – обернувшись к Джине, дождалась утвердительного кивка.
Она тоже успела наполовину собраться. Тут я вспомнила, что еще не умывалась, и заозиралась по сторонам в поисках уборной. Надеюсь, санузел здесь имеется? Заметив в углу дверь, с энтузиазмом носорога ломанулась туда.
– Элли, зачем ты пытаешься забраться в гардероб? – испуганно спросила соседка, помогая освободиться от упавших на голову вещей.
– Ванную ищу, – созналась я и, увидев округлившиеся глаза девушки, состроила страдальческий вид и простонала: – Мне так плохо! И в памяти какие-то дыры. Никак не могу собраться.
Меня же вчера целители принесли? Вот и сошлюсь на внезапную амнезию после ночного беспамятства. Надеюсь, этого объяснения будет достаточно и никого не удивит мое абсолютное непонимание происходящего.
Покачав головой, соседка снова открыла шкаф и, вручив мне зубную щетку – одну из двух в стаканчике, обхватила за плечи и повела к двери.
– Ванная там, в конце коридора, – просветила она. Затем придвинула ко мне черную обувь на шнуровке. – Вон те ботинки – мои, эти – твои, обувайся. Хотя ботинки можешь путать, у нас с тобой один размер.
Благодарно кивнув, пошла умываться. И почему мне так не повезло? Обычно попаданки, появившись в новом мире, сразу обретали воспоминания своего «персонажа», а те, кто не обрел, почему-то не задавались вопросом, какая зубная щетка их – розовенькая или желтенькая? Кстати, моя розовенькая, нужно запомнить. Они без проблем находили свои ботинки и знали, где у них купальня.
Всхлипнув от жалости к себе, зашла в местный аналог ванной – большое помещение с рядом раковин у одной стены и закрытыми кабинками вдоль другой. Быстро умывшись, побежала обратно, по пути размышляя, как же добраться до кабинета ректора, если ничего тут не знаю. Наверное, нужно попросить, чтобы Джина проводила, а то сама я долго буду искать дорогу.
Просить не пришлось. Парень, который звал меня к ректору, все еще маялся в коридоре, подвывая, словно унылое привидение, какие же все-таки женщины медлительные. На минутку забежав в комнату, договорилась встретиться с соседкой позже, и на трясущихся ногах пошла за провожатым.
По дороге меня все больше охватывало беспокойство. Все вокруг незнакомо и непривычно: мраморные полы, отделанные лакированным деревом стены, окна под потолок, завешенные тяжелыми шторами. Огромные часы в холле исполинских размеров. Сразу возникли ассоциации с самолетным ангаром, хоть я ни разу в нем не была. Но подозревала, что самолет не может стоять в маленьком помещении. А может, холл такой большой, чтобы сюда мог вместиться дракон? Хотя зачем дракон в замке?
Протащив меня, наверное, по всем коридорам и лестницам, провожатый наконец остановился перед огромной дверью из красного дерева и, постучав, распахнул ее передо мной.
– Спасибо, – пробормотала, не решаясь войти.
Парень буркнул нечто нечленораздельное, развернулся и утопал прочь. Мне не оставалось ничего другого, как, придержав тяжелую створку, проскользнуть внутрь. Я оказалась в приемной, отделанной темными панелями, внушительной и солидной. И была тут не одна.