Красное платье с красными, под рубин, стразами на лифе к низу расходилось пушистым огромным подолом. И, что безусловно играло мне на руку, этот подол был из многослойного фатина! Прекрасно!
— Красиво, — восхищенно выдохнула Лаура.
Красиво? Да. Это платье бы идеально смотрелось на какой-нибудь витрине, но вот носить его. Не в моем вкусе. Непрактично, неудобно, пышно, еще и с корсетом. Но для дела сойдет.
Подготовка к балу заняла без меньшего полдня. Меня натирали какими-то средствами, крутили волосы, затягивали их в высокую и тугую прическу. Настолько тугую, что единственная мимика, которая отражалась у меня на лице — непомерное удивление. И контролировать это я, увы, не могла. Мэри сообщила, что передала письмо Ричарду, и мужчина его прочитал прямо при ней. Просил передать, что он не может отказать мне в моей просьбе, и это не могло не поднять настроение.
Когда мои служанки закончили, я подошла к зеркалу. Чудесно. От меня в отражении самой меня не осталось вовсе. На меня смотрела сдержанная барышня со строгим выбеленным лицом, подведенными глазами и высокой прической а-ля уложенный баран. Выглядело все это, если честно, до болезненного не вдохновляюще.
— Благодарю за вашу работу, — тем не менее, я улыбнулась и Лауре, и Мэри. И почти сразу сообщила: — Мне нужно освежиться.
Направилась в сторону купальни.
— Но, платье. Давайте мы вам поможем, — Мэри почти тут же сорвалась с места.
— Нет-нет, я справлюсь, — твердо ответила я, не сбавляя темп. Бросила взгляд на стоящие на тумбе часы и сообразила, что Ричард придет примерно минут через пятнадцать. Этого времени мне должно хватить.
Получается, если леди хотят в туалет, то служанки держат им платье? Уморительно, наверное, все это смотрится со стороны. Я щелкнула задвижкой, наконец, оставаясь наедине с собой. Потратила несколько секунд, чтобы перевести дыхание и только потом приступила к задуманному.
Достала из выдвижного ящика ножницы, которые наглейшим образом сперла в библиотеке, и приподняла верхнюю часть юбки из фатина. Осторожно натягивая подкладку, прошлась ножницами по цветастой шелковой ткани, отмеряя расстояние так, чтобы она прикрывала только попу — ультрамини! Получилось не особо ровно, но какая к черту разница? Следующим шагом избавилась от двух из семи слоев тончайшей верхней юбки, придающего платью излишнюю пышность и цвет.
И только потом опустила все подолы. Фух, жара.
В моем представлении это все должно было выглядеть так, что фатин скрывал ноги ровно до того момента, пока я не задумаю расправить низ для реверанса. При нужном освещении тонкая сетчатая ткань будет просвечивать и… бинго. Наверняка это поспособствует парочке приступов ахов и охов у особенно высоконравственных особ. У Эдварда, к примеру. Наверняка его Николь прямо-таки образец нравственности и целомудрия.
Еще минута, и я убрала с лица лишний слой белил, возвращая лицу привычный загар. Пусть считают, что внезапно вернувшаяся принцесса прожила свою жизнь обычной простолюдинкой — а я понаблюдаю за их реакцией. Вряд ли им понравится то, что на трон может сесть такая королева.
— Доброго вечера, лорд Онил, — послышалось с той стороны двери, и это заставило меня поспешить.
Осталось дело за прической. Стянули мне все это убожество на славу.
— А где наша несравненная Фэйт? — бархатным тоном поинтересовался Ричард.
Где-где, в, купальне. Думает, что делать с волосами. Шпилек мне натыкали, будто я ежик, и приходилось от них поспешно избавляться. Хорошо хоть никакими жирами, маслами и восками волосы почти не мазали, иначе дело дрянь. Кое-как избавившись от кудрявого пучка, я стала обладательницей разбросанных по плечам мелких противных кудрей. Ну и мерзость.
Сейчас бы по-быстрому промыть голову и посушить ее с феном, но фена как-то в этом средневековом захолустье не предусмотрели. А управлять магией ветра, как это делала, предположим, Марион, я не умею.
Стоп! Марион! Она ведь должна зайти сюда перед балом!
Ох, следует поспешить. Если она увидит меня в таком виде, то не выпустит меня из комнаты, пока служанки вновь не наведут «марафет». Взлохматив и без того по-дурацки лежащий волосы, я решила, что сойдет и так, а потому поспешила на выход.
Стоило мне покинуть купальню и выйти в главную комнату, как там поселилась звенящая тишина. Нет, там и без того было довольно тихо, но сейчас все прям звенело от напряжения. Лаура с ужасом смотрела на то, во что я себя превратила, Мэри просто открывала и закрывала рот, не решаясь выдавить и слово. Интересно, о чем вы подумаете, девочки, когда увидете куски ткани в купальне?