-Догонялки! – рыкнула я, укусив хвост Апа, и рванула прочь. Народ за мной и понеслось. В основном получалось, так что бегали за мной. Шугали буйволов, заодно отряд каких-то индейцев что, оказывается, тут охотились на этих животных. А мы им всю малину потоптали.
До неприличия мой кот ни разу в таком не учувствовал. Бесились мы с ним крайне редко, ведь в основном он стал такой серьезный и деловитый. Не знаю, что там боялся Ап, как по мне прошло все нормально. Набегались, потом словили себе по буйволу и устроили животную трапезу.
Искупались в реке и довольные вернулись в Гавану.
Апчик убежал по делам, я же сначала отправилась в гардеробную намереваясь одеться, и отпустить полетать Аркшур и была тут же зажата Акером. Даже пискнуть не успела, как он проник глубоким и жадным поцелуем. Как будто не поили и не кормили беднягу долгое, долгое время.
“Акер!” – привлекла внимание, и он со стоном оторвался и отпустил одну ногу, которую успел положить на свое бедро. Меня потряхивало от той страсти, что так неожиданно вылили ушатом и даже подкормили энергией от поцелуя. Наши сердца быстро бились, причем и у Рамсеса тоже.
-Саша, - хрипло произнес Акер впрочем, не отпуская. – Не хорошо от меня что-то скрывать. Признавайся, что вы там творите?
-Разве нельзя сделать сюрприз?
-Никаких сюрпризов, - рыкнул. И я видела, что он не смотря ни на что, докопается до правды.
-Я, - хотела бы отвести глаза, но сфинкс взял за подбородок заставил смотреть в глаза. – Я хочу из Шааши сделать оборотня! – и тут же зажмурилась, потому что лев психанул, рыкнув, проломил кулаком деревянную панель.
-Значит так! Ты можешь, конечно, сделать это и приказать мне, чтобы не вмешивался. Но потом не горюй. Сама будешь разбираться с Наилем, - на этом он ушел, покинув гардеробную. Оставив меня в полном смятении.
Когда оделась и вышла в гостиную заметила большой букет роз, хм даже записка была.
“Я нашел ваш след”
Гласила записка, которую я тут же сожгла в огне, а потом и сам букет.
-Как прошла ночь? – ровно спросила, поднимая трезубец и вешая на плечо.
-Неплохо, полетал по ночному городу, развёлся, завел новые знакомства.
-О! Серьезно? – замерла пораженная неожиданным откровением.
-А что такого? Ты же не запрещала!
-Так-то да. Только будь там осторожен, Гавана становится злачным местечком.
-Я в курсе, не волнуйся Саша.
-Я даже теперь не удивлюсь, если еще и ты девушку заведешь, - буркнула, топая на выход. Аркшур летал рядом, крутясь в воздухе.
-Ну... я, подумываю над этим.
-Только познакомь меня с хозяином того артефакта с которым заведешь отношения. А то не хочется сюрпризов. – Сказала серьезно, а потом засмеялась, представив картину милующихся оружий. Нунхеб ведь мастер петь серенады... и под окном оружейки или незадачливого хозяина. О мир... куда ты катишься?
-Договорились, - весело ответил трезубец.
Время уже было прилично, так что в нашем общежитии народу практически не было. Все сиятельные разбрелись по своим делам. Выйдя на улицу, наткнулись на явно кого-то поджидающую зеленую драконицу. Она стояла руки в боки и, пыхтя сверлила меня злым взглядом.
-Значит так, да? – выдала она сузив зеленые и без того узкие глаза. – Значит, сделала своим рабом? Прошу вернуть мне мою собственность!
Протянула ручку как будто я сейчас из кармана штанов достану мужика и положу ей на ладошку.
-Не могу, прости, - расплылась в улыбке я, а Лин, зарычав, вспыхнула зеленым огнем. – Во-первых, рабство было в наказание и всего на три дня. А во-вторых, в Александрии его к себе взял на службу фараон. И тут ни мне, ни тебе ничего не поделать. – Развела руками. Драконица психанула попытавшись в меня ударить зеленым лучом. Но мы не успели ничего предпринять, луч врезался в щит. Не мой и не Нунхеба.
-Хватит Лин! – раздался рык и девочка замерла. Пыхтела, кидала на меня убийственные взгляды, но больше не нападала. Рядом со мной появился мужчина. Я напряглась, прогнав веселость.
– Я тебе что говорил? – грозно произнес Генгис – тот самый пугающей золотой дракон.
-Но? – драконица немного убавила свой пыл.
-Никаких но! Это приказ Лин! Ты хочешь ослушаться приказа?
-Нет, - девочка поклонилась. Ох, сколько было в ее взгляде не только злость, но и обида, рыкнув, поменяла ипостась на драконью и взвилась в небо. Источала вокруг свою жаркую “любовь” как ко мне, так и к миру в целом.