— Ужин готов, — я показала на котелок, а старик с сомнением посмотрел на меня. Он, видимо, уже очень жалел, что выделил мясо для этого, на его взгляд, непонятного варева. — Миска есть?
— Я это есть не буду, — сразу предупредил меня дядюшка и протянул глубокую, но небольшую деревянную миску и черкак.
— Мое дело предложить, — ну не заставлять же его есть, в самом деле.
Я помыла посуду, а то мало ли сколько они у него там лежали в таких антисанитарных условиях, и зачерпнула поварешкой борщ. Положила себе и еще раз кивнула на котелок в приглашающем жесте, но дядюшка отрицательно покачал головой. Ну, как говорится, хозяин-барин. Присела на стул и не спеша принялась за еду. Тепло от супа разлилось по телу, и я чуть ли не замычала от удовольствия. Боже, пища богов. Как же я давно не ела нормального супа. Даже в воспитательном доме нам давали в основном каши, да и повариха особо и не старалась. Утром каша, днем похлебка с крупой, вечером кусок хлеба со стаканом молока. Не разжиреешь, но и с голоду не помрешь, конечно.
С голодухи умяла все в одно мгновение и положила себе добавку. Старик не сводил с меня взгляда и провожал каждую ложку в рот, что мне пришлось даже сесть полубоком. А то боялась подавиться от такого пристального внимания. Обернулась и снова предложила старику.
— Перевела почем зря хороший кусок мяса, — проворчал старик.
— Ну так поешьте, — я не понимала такого скепсиса к самому обычному борщу.
— Уж лучше я отвара выпью, — и старик и в само деле налил себе в кружку отвара. — В нем я хотя бы уверен.
— Как пожелаете, мне же больше достанется, — я усмехнулась. А старик отошел к окну с кружкой и с видом вселенского наслаждения начал с громким звуком попивать вонючи отвар.
Ну, мне же лучше. Из-за мяса, конечно, получилось солоновато. Ну ничего, если не брать это в расчет, было очень вкусно.
Закончив трапезничать, я откинулась на стул и погладила сытый живот. Есть в жизни счастье. Сейчас бы завалиться на боковую, но еще стирка и сомнительная помывка в реке. Не факт, что я после этого стану чище, но ополоснуться было дикое желание. Тем более как раз стемнело, так что я надеюсь, что не привлеку к себе излишнего внимания. Помыла после себя посуду, прикрыла котелок крышкой и пошла в свою комнату за сменными вещами. Когда шла к выходу из домишки, то услышала странные звуки. Осторожно заглядываю на кухню. И вижу старика, который с жадностью уплетает борщ черпаком из котелка. Улыбнулась и осторожно пошла на выход. Вот же старый упертый сухарь! Ну ничего, приручу потихоньку. Главное, чтоб он не оказался вредным скупердяем и зарплату платил вовремя.
На берегу я разделась и первым делом начала постирушки. Отсутствие мыла усложнило процесс. В воспитательном доме девочки не занимались ни готовкой, ни стиркой. Их все же воспитывали, чтобы она могла развлечь мужа интересной беседой, умела музицировать, красиво восхититься природой. И как бы на этом все. Ну и еще этикет вколачивали воспитателями. При этом, говоря слово вколачивали, я не преувеличивала. Физические наказания не то чтобы приветствовались, но и не возбранялись. Так что особо неуклюжие и нерадивые могли получить деревянной указкой по пальцам. Поэтому я понятия не имела, что здесь используют при стирке.
Сколько бы я ни полоскала рубаху и штаны, мне все казалось, что они не стали пахнуть лучше и выглядеть чище. Пока я занималась штанами, рубаха решила совершить побег. Что ж, поплыла за ней. Из-за плотности ткани она не потонула, а подхваченная течением, уплыла метров на двадцать в сторону, но я ее успела взять в плен. А вот выбраться на берег в месте вылова рубашки я не могла. Слишком он был там скользким. Это, наверно, было довольно комичное зрелище. Девушка, скользящая и падающая, словно на льду. Я сперва не поняла, в чем причина, а потом, ухватившись за растение, растущее на берегу, наконец-то смогла выбраться на сушу, заодно понять причину скользкого берега. Растение, что росло на берегу, называлось мыльнянка и имело такое очень необычное свойство — ее сок мылился и пенился. Нарвав охапку этого самого растения, я по берегу вернулась к месту, где оставила все остальные вещи, и стирка пошла уже веселее. На камне, что был на берегу, я разложила растения и отбила их как следует камнем поменьше. Используя получившийся сок, я вполне сносно перестирала все выделенные мне вещи и даже сама помылась. Переоделась в единственную запасную рубашку и, захватив свои постиранные вещи, направилась в дом. Об одном я не подумала: на чем развешивать постиранные вещи. Оказывается, у старика даже веревки бельевой не было. Но я вспомнила про бечевку, что он принес мне, когда я делала веники. Нашла и натянула ее во дворе. Вещи вывесила и направилась в дом, когда услышала странные звуки. Котенка кто-то мучит, что ли? Или сова в трубе застряла? В сумерках в чужом дворе я кралась на странный звук, пока до меня не дошло, откуда он исходит и от кого.