- Однако, мы дадим претенденту на трон Шесозерья, твоему подопечному фаахши нашу армию, - военачальник согласно качнул головой, - За плату золотом и землями. А наши народы продолжат жить, как жили.
- Наш объединенный народ всегда уважал чистые сделки. Только золото против услуги, и ничего личного.
«Это все же лучше, чем могло бы быть. Мои далеко идущие планы на объединение сил этих двух государств в борьбе за веру в «Единственно Истинную Богиню», видимо, идут к черту. И все же, могло быть и хуже.» - попыталась принять я новость с философским спокойствием. Вышло из рук вон плохо. Да и пауза затянулась. Пришлось возвращаться в реальный мир, и дальше отыгрывать за мудрую Жрицу...
- Что ж, это твое решение, Правитель Перелесья и Всех Вольных Земель, - выдавила я из себя, стараясь звучать спокойно и отстраненно, - Я лишь передаю волю Богини, право услышать ее, всегда остается за тобой.
Долгий и уверенный взгляд не получился, и я резковато отвернулась от собеседников, чтобы оказаться лицом к лицу с открывающейся площадкой для празднества. Сопровождавшая нас стража расступилась, образовывая проход, сквозь который я, наконец, увидела точку нашего назначения.
- Рад, что ты приняла мое решение. Осталось дело за малым, убедить Совет, - проигнорировав истинный посыл сказанного мной, бодро шепнул Г’ярт, опасно перевесившись в седле.
«За малым? Ну как же!» - мрачно подумала я, все же выдавив в ответ соответствующую случаю беззаботно-самоуверенную ухмылку, от которой чуть было не свело челюсть.
Глава 13. Быть жрицей (Часть 4)
На огромной площади, заполненной до отказа людьми, островком среди бушующего моря казался каменный помост на возвышении пяти ступеней. И именно туда я не хотела бы попасть более всего. В нем мне мерещился не безобидный кусок камня, а мой личный, персональный эшафот, сзади, видимо для большей эффектности, драматично задрапированный темно-синей тканью.
- Идем, покажу кое-что, - Г’ярт подал мне руку, помогая спешиться, и едва я коснулась земли двумя ногами, быстро потянул меня вслед за собой.
Всегда, когда бы я ни осмелилась подумать, что хуже уже быть не может, как происходит что-то, что стремительно разубеждает меня в этом. Вот и теперь, стоило мне убедиться в том, что на сегодня я достигла апогея своей неудачливости, как мы поднялись на помост, и нырнули за полотном, которое я приняла за эпичную декорацию. Ан-нет. Всего в трех шагах, я наткнулась на каменную глыбу, подняла глаза вверх, да так и замерла. Предо мной предстала она. Огромная, размером с пятиэтажный дом статуя, высеченная в цельной скале. И эта махина, как зеркальное отражение походила на меня! Просто таки портретное сходство, которое я не могла не заметить. А судя по весьма довольной морде правителя Перелесья, так оно и задумывалось изначально.
- Нравится? - с улыбкой осведомился он, подразумевая, что это просто не может не нравиться.
Статуя исполинских размеров ввергала меня в трепетный ужас. Вот что имел в виду Наместник, когда сказал, что вскоре не будет ни одной живой души в этом городе, которая не знала бы мое лицо! Конечно, после такого меня будет знать каждая собака!
«Допрыгалась!» - мысленно подвела я итог, добавила к этому пару непечатных, и кажется, даже смогла немного успокоиться, - «Ну, с этим-то уж точно ничего не поделаешь...»
- Великая Жрица недовольна? - разорвал затянувшееся молчание волк.
- Скорее, впечатлена.
- Над ней почти два года трудились сорок мастеров.
Под полог просунулась чья-то голова, на этом прервав нашу милую беседу. Волк недовольно дернул плечами, и поспешил к смельчаку, быстро бросив мне «можешь остаться здесь, если хочешь». Большего мне и не требовалось. Я возвратила свое алчное внимание на статую, позабыв обо всем вокруг. Где-то неподалеку, почти заглушаемая шумом толпы, журчала вода. Разобрать где именно, оказалось совсем не просто, но природное любопытство быстро завело меня на колени к моей каменной копии. С этого ракурса, мне, наконец, удалось разобрать хитрую задумку архитектора. Показавшаяся мне немного странной коленопреклонённая поза статуи обуславливалась тем, что на коленях располагалась глубокая чаша, беспрестанно наполняемая водой, из сложенных лодочкой рук. Я приблизилась к самому краю, пытаясь разгадать, что же происходит с водой дальше? Выплескиваясь за края чаши, она стекала вниз, по глубоким желобам, выточенным так, чтобы походить на складки каменного платья, и скрывалась в узкой щели, под статуей.
Значит, если следовать моему плану, порошочек придется подмешивать здесь. Других вариантов все равно нет. Воровато оглядевшись, я поспешно отвязала мешок, спрятанный под широкой юбкой, и склонившись над краем чаши, принялась развязывать туго затянутую горловину. Кажется, впопыхах я немного перестаралась - шелковые тесемки никак не хотели поддаваться, а кажется, будто в насмешку затягивались лишь сильнее.