Джастин поднялся и пошел по кабинету вдоль шкафов с книгами, давно знакомыми статуэтками и призовыми кубками.
— Ну да, красавчик Валенс здесь тебя облетел. Он просто ближе к ней по возрасту. Собираешься выдать ее за него?
— У меня нет цели сломать ей жизнь. Хотя, если она будет сильно настаивать… Пусть решает сама, — скулы Холдора обозначились более четко.
— После смерти ее отца, она с таким-то состоянием — слишком лакомый кусочек, чтобы Валенс прошел мимо. Не хочешь с ним побороться? — голосом змея-искусителя продолжал Джастин.
— Я предпочту дождаться женщину, которой буду нужен только я. Именно я, — Холдор оторвал взгляд от бумаг и взглянул на друга детства.
Джастин сдвинул брови:
— Это из-за проклятья Тарбенов? Ты в него все же веришь?
— Нет, — качнул головой Холдор. — Не только. Я сам так думаю.
Джастин широко усмехнулся:
— Марго демонстрирует это, уже который год.
— Да, только при этом меняет любовников раз в месяц, — не сдержал улыбку Холдор.
— Тебе не угодишь, друг, — усмешка Джастина стала шире. Он продолжил осмотр кабинета, затем внезапно остановился и посерьезнел. — Кстати, что там за история с отцом Кэтрин? Я случайно слышал твой разговор с тиссом Нудом.
Холдор поднял голову от бумаг:
— Довольно странная история, но пока я не могу посвятить в подробности даже тебя, Джас, — произнес он задумчиво. — Я сейчас занимаюсь этим.
— Если нужна будет помощь, ты знаешь, где меня найти, — произнес Джастин. — Ладно, пойду, поработаю для разнообразия, — заложив руки в карманы, вальяжной, ленивой походкой направился из кабинета. У самой двери обернулся:
— Как твоя рука, кстати? Болит?
— Заживает, как на драконе.
— Не вздумай пока летать! Это я как профессор магии тебе говорю, — поправив на переносице вымышленные очки, выдал указания эксперт.
Холдор быстро смял листок, на котором что-то писал, и запустил им в друга.
— Иди уже, профессор! Студентов воспитывай! А то они без тебя распустились совсем, — усмехаясь, рявкнул ректор и взял чистый лист.
Элиза быстро шла по коридорам замка, тянула меня за руку, лавируя между учащимися, и так же быстро рассказывала какие-то новости, беспрестанно смеясь и в нужных местах — на лестницах, — эффектно подхватывая юбки.
Я совершенно за ней не успевала. Длинная юбка без привычки — это то еще испытание. Людей, о которых говорила Элиза, — я не знала, а потому слова ее пролетали мимо моих ушей.
Коридоры, в которых она так легко ориентировалась, — я видела впервые. Подразумевалось, насколько поняла, что в детстве я бывала в замке минимум раз в год, и мы играли здесь в прятки, когда студенты бывали на каникулах.
Что ж, будем исходить из того, что есть. Стенать и заламывать руки я не умею. Могу только стиснуть зубы и добиваться результата, как учил тренер Николай Петрович. На данный момент, результат — выжить. Признаваться, что я — не Кэтрин, — пока не вижу смысла.
Наконец мы дошли до комнаты, одной из многих вдоль длинного коридора, с табличкой на двери.
— Я очень рада, Кэти, что ты все же решила перевестись к нам, — сияя улыбкой, щебетала Элиза. — Здесь мы с Холдором — твоя семья, хоть мы совсем и не родственники, но наши отцы были лучшими друзьями, — немного грустно добавила девушка и снова обняла меня. — Сочувствую тебе, милая. Ты ведь знаешь, мы тоже остались без отца, — отстранилась, взяв меня за руки. — Конечно, я понимаю, последний курс — это очень ответственно! Постараюсь, не слишком сильно мешать тебе учиться.
Ёшкин кот, вот это пируэт! Последний курс?! Да мне и на первом-то делать нечего. А чему, простите за любопытство, я собираюсь здесь учиться?
Мы вошли в просторную комнату с двумя кроватями, шкафами платяным и книжным, большим столом, стульями, камином и зеркалом. Вот, к нему-то мне и нужно срочно!
Девушка, взглянувшая на меня серыми глазами из-под светло-русых бровей, была несколько бледной и усталой. С круглыми щечками личика сердечком, прямым небольшим носиком, чистым лбом и несколько большими для такого личика, бледными губами. Светло-русые вьющиеся мягкие локоны ниже пояса. Ростом выше меня в прошлой жизни, да и весом, мягко говоря, в определенных местах… Н-да… Ну, спасибо и на том. Мне дана еще одна жизнь. С моей стороны, глупо быть неблагодарной и недовольной какими-то несовершенствами. На мой взгляд, опять же.
Улыбнулась отражению. Поймала на себе заинтересованный взгляд моей новой подруги. Расправила плечи. Улыбнулась снова.
— Ты стала красавицей, Кэти, — одобрительно сказала мне Элиза, сидя на подоконнике и беззаботно болтая ногами.