И приземляюсь в совсем незнакомом месте. Да таком, при одном взгляде на которое по взмокшей спине бежит табун мурашек страха.
Я ощущаю под руками холодную сталь. Ладони мгновенно замерзают, а порыв ветра, раскрывая полы плаща, пробирается к самой коже и заставляет внутренности сжаться.
В уши врезается противный лязг металла. Я поднимаю глаза и пытаюсь понять, куда попала.
На землю опускаются первые сумерки, хотя на площади Антареса господствовал солнечный день. Должно быть, меня далековато забросило.
В надвигающейся полутьме я различаю огромные монстроподобные силуэты. Их много, целые ряды.
Я поднимаю голову повыше и вытягиваюсь на руках, чтобы лучше видеть.
Везде, насколько хватает глаз, неподвижно застыли исполинские монстры.
Мощные туловища, острые хребты, переходящие в хвост и оскалившиеся пасти. Они невольно кого-то напоминают. Они словно приземлились на миг, чтобы отдохнуть, да так и остались лежать.
Опускаю глаза и с ужасом понимаю, что как раз на хребет такого монстра я и приземлилась. И если до сих пор мне просто было страшно, то сейчас откровенно начинают трястись поджилки.
Думай, Ира, думай! Есть ли какое-то заклинание, которое может перенести меня обратно?
Нет, чары перемещения слишком сложны и болезненны. Это расщепление своей оболочки в одной точке и соединение в другой. Лишь единицы из магов могут это исполнить.
Что еще может помочь?
Где-то совсем рядом раздается жуткий грохот, и внутри у чудовища подо мной зарождается звук, похожий на рык.
От неожиданности я нервно вскрикиваю и кубарем лечу на землю, оказываясь у самых лап монстра.
Замерзшие пальцы увязают во влажной почве, и я по-настоящему рада, что на мне длинные перчатки.
Поднимаю глаза вверх, и яркой вспышкой приходит осознание.
Вокруг меня не монстры. Огромные, лязгающие металлом, побежденные временем старые водолеты. Я попала на их кладбище.
Мелькает мысль, что все могло быть хуже. Но радоваться рано. Совсем.
— Я точно слышал, Джо, — доносятся до меня мужские голоса, — сюда кого-то занесло.
Прижимаюсь к холодному крылу водолета и замираю.
— Спорим на золотой, что ты просто перепил хереса и словил глюк, Ист, — хохочет второй голос, который, должно быть, и есть Джо.
— Спорим, — зло отвечает первый. — Готовь золотой. Отдашь сразу, как мы найдем гостя.
В голове — водоворот мыслей. Но больше всего липкого страха. Бежать? Я далеко не убегу, ноги утопают в мокрой земле. Тут и там блестят лужи воды.
Тогда что?
Ответ приходит сам. На кончиках пальцев я ощущаю знакомое покалывание. Магия! Я могу использовать магию для защиты. И буду.
— Армис, — шепчу уверенно, создавая доспех. И благодарю Тейрана — почти ежедневные тренировки отложили в голове неплохой арсенал заклинаний.
В ту же секунду мой доспех проверяется на прочность. Две вспышки одновременно — зеленая и желтая — попадают в него и рикошетом уходят в небо.
Черт!
Меня быстро нашли!
— Ферро вирга! — изо всех сил концентрирую магию и швыряю заклинания стального прута, который должен поразить противника.
Я различаю в темноте два мужских силуэта. Оба невысокие, чуть повыше меня, и одеты в лохмотья.
Подрываюсь и бегу, замечая краем глаза, что мое заклинание тоже отрикошетило от них. Значит, и они защищены. Надо вспомнить что-то посерьезней.
— Я дам тебе два золотых, Джо, когда мы ее поймаем, — слышу противный хохот. — Такая сладкая пташка к нам залетела! Ммм, ты чуешь ее магию?
— А то, вкуснятина, — соглашается второй. — Ты мне три золотых отвалишь, когда распробуешь, не зря я ее нашел.
Хлюпаю ботинками по земле, увязаю все больше и уже чувствую за спиной противное дыхание.
— Гридирон! Культер! Пагнас! — выкрикиваю одно за другим заклинания, но все бесполезно. Твою же налево!
Крепкая рука хватает за плащ и со всей силы тащит назад. Я теряю равновесие и падаю.
Проезжаюсь по земле, разбрызгивая грязную жижу, но тут же выскакиваю на ноги.
Прав был Тейран — магия не всесильна. Но есть не только она.
Выставляю кулаки вперед и со всей силы ударяю бородатого мужика в нос.
Срабатывает эффект неожиданности — такого финта он явно не ждал. Мужик хватается на нос, отборно ругаясь.
Со вторым приходится не так просто. Мой удар он отбивает, нагло улыбаясь и пытаясь скрутить мне руки. Но я изворачиваюсь и изо всех сил ударяю его коленом в пах. Как ни крути, а все болевые точки мне известны, детство в приюте не прошло бесследно.
Яркими вспышками в памяти мелькают события прошлого. Чулан с хозяйственным инвентарем. Старшие мальчишки, что забавы ради загнали меня туда. Жестокий смех и чужие руки, тянущиеся к моей груди.