Так, ну теперь становится понятна причина, по которой убить хотят меня.
Теперь мне как никогда становится попятен смысл слов Тейрана про ахиллесову пяту драконов.
Впрочем, вопросы у меня ещё остались.
— А вам то что с того?
— Я буду править Сумрачным Шааем. Так, как и должно быть. Император поймёт, что драконом доверять нельзя.
Циниан мечтательно смотрит вдаль, представляя, судя по всему, свои ожившие мечты.
И я понимаю — вот он момент.
Если у меня есть шанс сбежать — то вот он.
— Либертас, — шепчу я едва слышно, но уверенно. И тут же следующее: — Велосита!
В ту же секунду срываюсь с места, ведь первое заклинание освобождает от пут, а второе придает скорость.
Я должна спастись!
Легкие горят, но я бегу со всех ног.
Колючий холодный воздух дерёт горло.
Вокруг меня — лес.
Такой густой, что света почти нет.
В темноте я едва могу различить мощные корни, что начинаются от стволов деревьев и колосятся по земле.
Витиеватые, закрученные, они вспарывают почву и снова уходят в неё.
Перескакиваю один за другим, молясь, чтобы не споткнуться.
И стоит только об этом подумать, как мыс ботинка цепляется за корень, и я падаю.
Успеваю выставить перед собой ладони, спасая нос. Знатно обдираю кожу.
На глаза наворачиваются слёзы, но поблажки я себе сейчас дать не могу.
Пытаюсь снова вскочить и бежать.
Но не успеваю.
Меня резко переворачиваются на спину, выбивая дух.
— А ты прыткая, хоть Арчи и говорил, что непроходимо тупая. — тёмные глаза Циниана кажутся двумя зияющими дырами на лице. — Зря я медлил. Больше не буду.
Ощущаю укол на груди, опускаю взгляд.
Сглатываю сухим горлом.
Циниан приставил нож к моему сердцу.
— Сегодня тебе никто не поможет, — усмехается он. — Даже дракон.
Закрываю глаза и вспоминаю свой сон.
Ведь сейчас я проживаю его наяву.
Тот же лес. Та же смертельная опасность. Вот только глаза — другие. А так хотелось бы сейчас увидеть те самые, хотя бы в последний раз.
Но на этот раз Тейран не успевает.
В руках Циниана блестит острое лезвие ножа.
Один быстрый взмах и сильный, точный удар, который запускает по моему телу агонию.
Адскую, разрывающую боль, идущую прямо от сердца.
Я не могу сделать ни вдох, ни выдох.
Время замирает и концентрируется в одной точке — в эпицентре моей боли.
Она такая необъятная, всепоглощающая, что я не могу думать ни о чем.
Сжимаю рукоять, хватаясь за нее взмокшими ладонями.
Держусь, словно на спасательную соломинку.
На что надеюсь, правда, не знаю.
Моих сил не хватает даже на то, чтобы выдернуть сталь из раны.
Воздух частыми, больными толчками выходит из тела.
Словно навсегда покидает меня.
Хотя так и есть.
Краски меркнут. Я почти ничего не вижу.
Боль заслонила собой все.
Остается только закрыть глаза и переждать последние мгновения.
Не знаю, что обычно видят перед смертью? Туннель? Свет?
Вокруг меня темнота.
И тело словно утягивает в бездну, бесконечную пустоту.
Мне жаль. Жаль, что я слишком поздно поняла и приняла новый мир…
С трудом разлепляю ресницы.
Последним, что вижу, становится настоящее чудо.
Казалось, за последнее время лимит чудес исчерпан.
Однако, последнее видение действительно впечатляет.
Ревущий, связанный магией и бьющийся в агонии Тейран.
Как он здесь оказался? Очередная подлая ловушка, понимаю я, глядя на усмехающегося Арчи, стоящего рядом.
Секунда.
И тело Тейрана словно трещит по швам, трескается, трансформируется.
Его камзол просто сползает с тела, повисает ненужной тряпкой. Потому что перед нами уже не человек.
Дракон. Настоящий. Огромный. Древний чёрный монстр.
Из ноздрей валит дым. Глаза пылают яростью. Циниан бросает в него одно за другим заклинания.
Но дракон этого даже не замечает. Вся магия отскакивает от него, не причиняя вреда.
Уайлвуд, понимая всю бесполезность своих действий, в ужасе бросается прочь.
Но это его не спасает.
Дракон расправляет крылья и одним мощным поворотом шеи достаёт до Циниана и обезглавливает его.
Раздается страшный рёв, а затем из пасти дракона вырывается обжигающее пламя, унося с собой все живое.
Что ж, по крайней мере я отомщена.
Напоследок улыбаюсь Тейрану-дракону и закрываю глаза навсегда.
***
Огонь выжигает внутренности, рвётся на волю.
Спалить, сжечь, растоптать, чтобы не осталось живого места на этой земле!