- Мам, мелкие не виноваты. – Выдохнула Виленна, одна из старших моих дочерей, белокурая, как я, но с глазами папочки – Резара, стоявшего рядом со второй по счету любимой девушкой в своей жизни. – Так… получилось.
- Мы не хотели рассказывать, прости, но ты бы волновалась, а тебе нельзя. - Третий сын Лютимара указал на мой живот, в котором уже толкался ребенок Лаосара.
Не стоит говорить о том, что бесплодие Лютимара лечилось одним взмахом руки Древнего Бога, то есть, меня.
Антоний, беловолосый пятнадцатилетний сын Калебирса в замшевых одеждах, наследник империи, обиженно сопел в углу из-за того, что его тоже ругают. Разбаловал его Калеб, ох разбаловал! Первый сын после пяти дочек, это да, но не доводить же все до абсурда!
- Антоша, не обижайся на маму. – Вдруг расчувствовалась я, затискивая его в объятия. – Маме трудно. Дай расцелую!
- Ну ма! – Увернулся сын. – Перестань, я взрослый уже.
Дело было в том, что все мои дети-подростки, от двенадцати до шестнадцати лет, кроме Антоши, были замешаны в том, что разгромили школьный кабинет в протест учебе. Оказывается, это произошло еще месяц назад, а я оставалась одна в неведении! От меня скрывали ТАКОЕ!
Именно в этот момент в комнату наконец-то вернулась партия детей поменьше. Восьмилетняя дочь Саадара, семилетние близнецы-девочки, дочки Даурэна и пятилетний сын Варсара с четырехлетним сыном Лаосара.
Они были все в грязи. От желтого платья Миролики отлипали клочья грязи. А лица близняшек были настолько чумазыми, что едва можно было разглядеть глаза. Сирелла держала за руку заляпанного чем-то младшего брата, почему-то на его ноге не было одного шлепанца, зато мальчик вцепился в свою любимую игрушку-медведя, что тоже был чернее тучи. И одновременно держал за руку брата поменьше, что вообще ничего не понимал, почесывая голову.
Словно только что вылезли из самой грязной в мире лужи. А потом на них свалился дождь из песка и черноты!
Присцилла, первая моя дочь от Ферадея, прыснула, разглядев эту картину из-за спин отцов.
- Ма, мы попить пришли.
Конец