— Серьезно? А инструкция есть?
Муж лукаво подмигнул и протянул мне руку. Я, не раздумывая, вложила свою ладонь в его.
— Между вами связь, — тихо произнес он подводя меня к Вайолету. — Ты — его хозяйка. Он чувствует все, что ты хочешь ему сказать.
— Понимает наш язык?
— Скорее мыслеобразы. Поэтому постарайся как можно четче передать ему, что Ванесса — друг, и ее можно пропустить через защиту.
Кивнула и положила ладони на лапу дракоши. Тот едва заметно фыркнул, словно признавая, что готов слушать.
— Ванесса, иди тоже сюда, поближе.
В ее взгляде не было страха — только детский восторг. Как будто она впервые так близко оказалась к дракону.
— Какой он красивый, — прошептала она.
Муж положил ее ладонь на мою.
— Давай, Зоя.
Закрыв глаза, я полностью сосредоточилась на том, чтобы сделать все как надо. Уже привычная вона тепла пошла от меня к Вайолету, а затем вернулась обратно, чуть изменившись. И я невольно улыбнулась — кажется, он отвечал мне взаимностью.
“Ванесса — друг”, — вот что я пыталась ему передать, снова и снова повторяя.
Я не знала, сколько попыток нужно сделать, чтобы дракон уловил мой посыл верно. Но Вайолет все решил сам. Шумно вдохнул — я невольно открыла глаза и увидела, что его морда повернулась к нам, так что теперь его ярко-фиолетовый глаз смотрел прямо на Ванессу.
Та, казалось, даже не дышала.
— Сработало? — тихо спросила я у Мартина.
— Похоже на то. Иначе бы уже начал ругаться.
— Твоя сестра никогда не подходила к дракону? Вы же семья.
— Да, но драконы признают только хозяина. Остальные для них все равно чужаки.
— Да, но сейчас ты…
— Похоже, у нас тут сплошные исключения из правил, — усмехнулся супруг.
Вайолет, наконец, отвернулся, и только тогда Ванесса пришла в себя.
— Вы видели? — изумленно прошептала она. — Неужели он…
— Да, кажется, все получилось, — улыбнулся Мартин. — Так что теперь ты сможешь переместиться и попасть в пещеру, если будет необходимость.
Ванесса порывисто обняла меня. Затем брата.
— Спасибо! Спасибо вам!
Муж снова напомнил о времени, и кузина, попрощавшись, покинула нас.
— Почему она благодарила нас?
— Общение с драконом вызывает определенные эмоции. Как думаешь, почему маги так стремились их приручить?
— Потому что могли их использовать? Летать, например. Или не знаю… Артефакты какие-то добывать?
Мартин рассмеялся.
— Отчасти. Прирученный дракон — большой плюс магу, да. Но кроме всего еще есть и очень большая эмоциональная зависимость от общения с этими существами. Это сложно объяснить. Но ты ведь впечатлилась полетом на Вайолете?
— Конечно. Это же было красиво и очень впечатляюще!
— Дело еще и в том, что твоя магия привязалась к нему. У вас произошел обмен. Драконы тоже обладают своей магией, и любой контакт с человеком вызывает много положительных эмоций и впечатлений.
— Так вот как это работает, — удивленно покосилась на Вайолета, который, кажется, снова задремал. — Ты тоже такое испытывал?
— Конечно.
— А сейчас? Тебе этого не хватает?
Муж задумчиво обнял меня.
— Сейчас я тоже чувствую нечто схожее самое. Пусть и в меньшей степени. Словно наша связь не оборвалась до конца. Возможно, это из-за нашей с тобой связи.
— Что-то и правда не по канонам, — пошутила я. — Неправильная у тебя жена.
Он посмотрел на меня крайне серьезно.
— Самая лучшая, Зоя.
Чего скрывать, слышать это было безумно приятно. Тем более, что его чувства и эмоции вызвали у меня определенный отклик. И взаимность.
— Давай все-таки посмотрим свитки, — вовремя вспомнила о том, что дело само себя не сделает.
Муж нехотя отстранился, и мы вернулись обратно в пещеру. Стол, который находился за наши пологом недалеко от кровати, оказался достаточно большим, чтобы на нем можно было разложить не один свиток.
— Ты по-прежнему ничего не видишь на них? — спросила, когда Мартин раскрыл первый из них.
— Нет, — с с отражением ответил он. — А ты? Видишь?
— Вижу. Но не понимаю.
— Просто идеальная пара, — усмехнулся лорд Харрингтон.
Для меня ничего не произошло, когда он мою ладонь положил на свиток. А вот для супруга — снова все повторилось.
Он сосредоточенно смотрел и как будто читал, судя по тому, как едва заметно двигались его губы.
Я же смотрела на письмена и рисунки, как на что-то совершенно непонятное.
— Ну? Что ты понял? — нетерпеливо спросила, когда уже прошло немало времени. — Что там написано?