Арис ударил в ответ тоже магией. Вот только в его ладонях клубилась иссиня-черная тьма.
Словно в замедленной съемке я видела, как столкнулись маги, как они пытались продавить друг друга, как испуганно смотрели на это девочки, оставаясь за спиной своей матери.
— Проклинаю тебя и твой род! — я с огромным трудом разобрала голос Ильсанас. — Изгоняю!
Яркая вспышка ослепила нас с Мартином — сложно было ее терпеть даже с закрытыми глазами. Пришлось отвернуться.
Когда же все стихло, на поляне осталась только Ильсанас и ее дочери. Трава вокруг была выжжена, сама богиня стояла на коленях.
Девочки плакали, обнимали мать, что-то говорили, но разобрать слов у меня не выходило.
Понимала, что все это — давно произошло, но тем не менее у меня в горле появился ком, и слезы на глазах. Настолько развернувшаяся картина выглядела… больно.
Ильсанас обняла дочерей. Было видно, что противостояние далось ей с огромным трудом.
— Никогда не верьте магам хаоса, — приказала она им. — Никогда…
Все три девочки дружно закивали, и только у одной из них на плече вдруг приземлилось черное перо. А затем исчезло. Но на краткий миг глаза у этой девочки вспыхнули красным и тут же погасли.
Картинка видения становилась все более тусклой, и я была уверена, что вот-вот все закончится.
Но вместо этого после того, как померкла одна картинка, мы с Мартином оказались в совершенно другом месте.
Первая, кого я увидела, была Ильсанас. Бледная. Она совершенно не походила на ту сильную богиню, что предстала перед нами ранее. Женщина медленно брела по дорожке, потерянная и уставшая.
— Кулон… — тихо прошептал Мартин, и только тут я обратила внимание, что у нее на шее был тот самый кулон, который передавался в роду мужа.
Я не успела ничего спросить, как навстречу к ней вышла беременная женщина. То есть картина повторялась, только в этот раз более подробно?
Ильсанас споткнулась и упала, а женщина бросилась к ней на помощь.
— Подождите, сейчас я позову слуг и…
— Нет! — остановила ее богиня. — Нет времени! Возьми!
Резким движением она сорвалась кулон со своей шеи и вложила тот в руки женщины.
— Что это?
— Это память. Ты… — богиня шумно вдохнула, крепко сжала ладонь женщины. — Ты подойдешь. Ваш мир подойдет…
— Что? О чем вы? Вам нужен лекарь, я сейчас…
— Слишком поздно. Назови дочь Зоиа.
— Откуда вы знаете…
Но вместо ответа богиня резко подалась вперед, положила одну ладонь на живот:
— Она достойна дара и сможет стать великой. Рано или поздно и в ваш мир придут…
С каждым словом она становилась всё более прозрачной, истончалась, пока совсем не исчезла. А вместе с ней и мы вернулись обратно в реальность.
— Получается, что есть еще магия хаоса? — я первой прервала затянувшееся молчание.
Муж тяжело вздохнул и неохотно кивнул.
— Это не та информация, которая доступна всем. Считается, что хаос — это магия разрушения. И она нужна, чтобы равновесие в мире сохранялось.
— Но у вас не обучают ей?
— Не в нашей стране.
— А их несколько?
Муж снисходительно усмехнулся.
— Конечно. Ты, видимо, не дошла до книг с политическим устройством Элора.
— Мне было слегка не до этого, — вернула ему шпильку.
— Верно. Но да, наша страна — Линнария — не единственная, как ты понимаешь.
— Вы с кем-то воюете?
— Скажем так, находимся в напряженных отношениях. Андреас ведет весьма непростую политику, и это порой выливается в не самые приятные последствия.
— А где-то эту самую магию хаоса практикуют?
Мартин кивнул.
— Но это довольно закрытое и обособленное государство.
— Выходит, у Ильсанас был конфликт с магом хаоса, так?
— Судя по всему, да.
— А ты заметил, что у она из дочерей глаза резко стали красными, а потом все пропало? — Муж кивнул. — Вот точно так же произошло и у Илай, когда она стала забирать мой дар. Я думаю, это она и была.
— Скорее всего, ты права, Зоя. Вероятно, Арис как-то умудрился оставить в ней свой след. Не знаю. Но судя по тому, что я видел, Ильсанас была создательницей. Хаос же, напротив, требует власти и разрушений во имя этой самой власти.
— Но я не поняла, что за долг, о котором они говорили.
Супруг покрутил в руках кулон.
— Богиня сказала, что здесь ее память. Возможно, ты сможешь узнать что-то еще.
— Сейчас? — я беру его в руки и ничего больше не происходит.
— Вероятно, позже.