Я взлетаю на остатки наружного паттуринского щита и снова обращаюсь драконом, сбиваю пламенем будто не замечающих нас вестников... вдруг вестник бросается на меня. Рядом взвывает Дегон: черная тварь впилась в его посеребренную лапу, алая нить, связывающая его с лавовым существом, истончается, темнеет. Еще дюжина вестников набрасывается на него. И он, оттолкнувшись от щита, бешено взмахивая крыльями, поднимается выше. Я тоже взлетаю, едва успеваю спасти от укуса хвост.
Капает, стекает струями кровь Дегона, окропляет вестников.
Алая магия окутывает его тело. И я отшатываюсь, понимая, что он собирается выдохнуть.
Пламя охватывает его, терзая черных тварей. Демонической тенью нависает над ним Эзалон, черными нитями опутывает и стаскивая особо крупных и упорных вестников, ничуть не боясь бушующего пламени. Кажется, он что-то кричит.
«Вестники!» — рявкает Пронзающий.
Мои крылья не так сильны, как у Дегона, я обращаюсь в человека, выхватываю и Пронзающего, и Рассекающую. Я слишком высоко, вестникам меня не достать, и они снова бегут по щиту, выискивают слабые места, ныряя в щель между щитом и плетением Эзалона. А там, внутри — малый щит сломали, новый суетливо ставят маги во главе с магистром Саториусом, и теперь между печатью и вестниками лишь големы и десяток драконов, прикрывающих щитовиков.
Я отпускаю жаждущего стрелять Пронзающего, и Рассекающей тоже позволяю черпать магию безгранично, столько, сколько ей нужно, чтобы беспрерывно поливать врагов огненными лезвиями.
Взвивается в небо и пикирует в армию врагов фосфорная стрела некромантского лука. Расцветает на земле фиолетовая печать, фосфорные нити разворачивают зомби в обратную сторону, призывая растерзать очередного лича Заранеи.
Пока Пронзающий и Рассекающая косят волну черных тварей, оглядываюсь: наступление зомби потрепало наши отряды, и теперь в точке с проклятым луком остались только черные трупы, пара добровольцев, их начальник да некромантка с серпом. Охранявшие их маги и солдаты в пяти метрах впереди связаны боем с культистами, среди которых тоже есть маги.
Командир всучивает лук следующему бледному добровольцу и разворачивает к армии врагов. Некромантка подходит, обнимает стрелка сзади. Он дрожит, но она твердой рукой помогает ему натянуть лук.
Взвивается еще одна фосфорная стрела.
Тревога охватывает меня, оборачиваюсь к Арену: он больше не пытается освободить наших личей, он встал стеной в прорехе наружного щита и держит своим пламенем, лупит каменными шипами крупных вестников.
Рингран в стае грифонов летит по дальнему флангу Культа, снося и испепеляя катапульты.
Вокруг наших личей скапливается все больше воинов, и они не пытаются их освободить, они встают в круговую оборону, защищая суккубов. Кажется, там у них еще один баллон с газом.
Дымным снарядом проносится к ним Санаду. Призрачная цепь тянется за ним, связывая со сковородой Ники, прячущейся за щитом Иссены под прикрытием Вильгетты, Бальтара и Ингара. Они чуть в стороне от основного боя с культистами, но к ним уже пробиваются враги.
Призрачные ошейники с короны Санаду летят на личей. Трое порабощенных им бросаются на демоницу, но защищающие ее воины насаживают их на мечи и лезвия заклинаний. А четвертый и пятый порабощенные вскидывают руки. Санаду хватает обоих и вытаскивает из круга. Вслед им несутся заклинания и... Санаду швыряет им одного лича, закрываясь, точно щитом. А второго тащит дальше. Серая дымка вампирской магии и фосфорная магия лича не смешиваются, они схлестываются, будто сражаясь друг с другом.
Гаснут обе фиолетовые печати — проклятые личи мертвы. И командир точки с некромантским луком хватает за шиворот следующую жертву. А мужчина, дав ему в пах, бросается прочь. Некромантка, качая головой, выращивает прямо из земли костяной трон и садится на него, подпирает щеку. Сбежавший спотыкается о тело павшего волкооборотня, а в следующий миг его сжирает бегущий к щиту вестник размером с лошадь.
Громче играет мелодия наших бардов, даря надежду в этом безумном бою. Крылья наполняются силой, яростнее стреляет Пронзающий, он снова слишком черпает мою силу, но нет прежнего ощущения разрушения, возможно, слияние со мной открыло для него новые возможности. Рассекающая тоже не отстает, мне и рукой двигать не надо — огненные лезвия сыплются с нее по целям.
Опять напирают на нас зомби, и убитые встают, вливаются в их ряды, тянут руки к живым товарищам.