Но в его задумчивой речи радости нет, лишь какая-то печаль.
Я не успеваю толком обдумать эту мысль: взметается золотисто-огненный вихрь и оставляет на своём месте Арена. Злого Арена.
Хотя внешне это почти никак не проявляется, разве только стиснутыми кулаками и поджатыми губами, я понимаю, что беседа с Элоранарром прошла не самым лучшим образом. Возможно, Арен защищал моё право не выдавать Риэль.
Император окидывает нас сумрачным взглядом.
– Так-то это должен быть семейный обед. Нам есть о чём поговорить.
– Элора я бы не звал, – Арен мгновенно оказывается рядом со мной и, обхватив за талию, тянет к себе. Нервное прикосновение его пальцев ещё больше уверяет меня в ссоре между братьями, и я послушно иду за Ареном к столу. – Пусть отдохнёт.
Неожиданно резко, почти с рычанием император напоминает:
– Здесь я решаю, кто приходит на семейный обед, а кто нет!
Он касается своей руки, и его взгляд слегка плывёт, как бывает при общении через метку. Скривившись, император дёргает плечами. С него срывается поток золотой магии, ударяет в пол, и там возникает огненный вихрь.
Секунда, и на тонком узоре паркета остаётся Линарэн в мерцающих гогглах. В руке он сжимает мел:
– Это нечестно! Я же занят! Я же сказал, что я занят!
– Пообедай с нами, – цедит император, перемещая ладонь на своей руке немного ниже. – Неужели в это сложное время так трудно немного побыть с семьёй?
У Линарэна дёргается плечо, он застывает. Из-за гогглов выражение лица не прочитать, словно с куклой разговариваешь.
Нахмурившийся император оскаливается и резко указывает на пол. Сорвавшаяся с руки магия вновь закручивается в смерч, золотые блики подсвечивают грозное лицо императора, сверкают на украшениях Ланабет, отражаются в стёклах гогглов и глазах Арена, а дедуля за моей спиной вздыхает:
– Драконы.
Среди языков пламени проступает неясный контур. Огонь опадает, раскрывая сидящего Элоранарра. Его голова запрокинута на спинку кресла, поблёскивает каскад рыжих волос. Стоящая рядом Риэль в мужской одежде чем-то мажет лопаточкой его распухшую губу. А фингал под глазом Элоранарра уже намазан фосфоресцирующей мазью.
– Нет, ну вы издеваетесь? – мученически спрашивает Элоранарр. – Скажите честно: вы просто все надо мной издеваетесь?
Глава 7
Золотые потоки магии струятся между ним и затянутой в мундир Риэль, окутывают их в кокон, тянут друг к другу, но он не смотрит на неё, а Риэль отступает. Волосы у неё гладко причёсаны, бледное лицо опять ничего не выражает, даже не верится, что она могла до слёз эмоционально меня уговаривать. Невольно задашься вопросом, какая Риэль настоящая: эта холодная, точно машина, или та, испуганная и живая.
– Кто над тобой издевается? – Зашедший Видар оглядывает Элоранарра. – О, понял: Арен. – Видар разворачивается к Арену. – Ты это… когда в следующий раз будешь кого-нибудь угомонять, имей ввиду, что ты дракон с денеей, твои удары за счёт усиленного магического фона намного сокрушительнее прежних. А твоя магия больше не совпадает с нашей, Аранских ты тоже можешь поранить. И сильно, замедлив способность к регенерации.
Так вот почему Элоранарра обмазывают лечебной мазью.
– Я. Уже. Понял. – У Арена от гнева трепещут ноздри, и магия расплёскивается вокруг.
– А ты Элор, – сварливо продолжает Видар, – имей виду, что Арен теперь не наш младшенький, а старшенький своего собственного рода, может и приложить… ну, ты это, судя по лицу, тоже уже понял.
На скулах Элоранарра проступают золотые капилляры. И мне тоже кажется, что над ним издеваются. Хотя, возможно, он сам виноват: он тоже любит немного поглумиться над окружающими.
Только вот… Эти разговоры о новом роде и изменениях в магии. Точно ведь! В книге о драконах написано, что с денеями начинаются новые родовые ветви… это что, мы теперь не Аранские? А кто тогда?
– Не могли бы вы перенести разборки? – Убрав мел в карман и оттянув гогглы на макушку, Линарэн подходит к длинному столу, усаживается на один из стульев. Похоже, он стал спокойнее после взлома ментального щита. – У меня мало времени, не хотелось бы тратить его на ваши упражнения в язвительности. Тем более, я считаю, что Элор в этом отношении бесспорный лидер, а пользоваться его временной слабостью не очень по-семейному.
– Вот! – Элоранарр вскидывает палец. – Послушайте умного дракона: я самый языкастый из вас.