- Живая? - Сириус лежал на мне сверху. Он раскрыл крылья, защитил нас от камней, был сильно ранен, но даже в таком состоянии на его лице не дрогнул ни единый мускул.
- Ж.. .Живая, - пролепетал я, смотря на то, как часто дышит Рошар. О нет.
- Мне жаль, - даже голос не дрогнул. Нет, ему не жаль. Ни капельки не жаль, - он не выживет с переломанными ногами.
Рошар не просто сломал ногу. Закрытый перелом коленного сустава! Это конец.. .Острые камни оставили глубокие порезы на шее, седло защитило от удара в круп, но все это было ничто в сравнении со сломанной ногой.
Нет. нет.
Ну нет же. Не может быть.
Я начала часто дышать. Руки тряслись, я почти ничего не видела, голос застрял в области горла, не получалось даже прошептать хоть какое-то слово.
Нет...
Рошару становилось хуже. Он паниковал, испытывал адскую боль, дергался из-за мышечных спазмов и прекрасно осознавал, что дальше - хуже.
- Мы в какой-то пещере, - холодно заметил Сириус. Ему как будто было все равно. Плевать. Рошар умирает, а ему плевать. - это твой конь, не мой. Для меня это просто животное. Я не человек, ваши эмоции мне чужды. Не забывай об этом. Лучше сразу шею свернуть, чем потом.
- НЕТ! - резко выкрикнула я. Рошар отреагировал мгновенно, подал голос, встрепенулся, но встать не смог. - Я должна. Должна подумать.
- Времени нет. Я не понимаю, где мы. Вода шумит, водопад близко, но мы провалились куда-то. Тут есть тоннель, нужно идти. Наверх нельзя - там гранвы. Я слышу звук движения лиан. Они близко. Идешь со мной? Или будешь умирать вместе с конем? Могу свернуть шеи вам обоим.
- Иди к черту, - рыкнула я, смотря на Сириуса, как на чудовище. То ли мне показалось, то ли и правда промелькнуло удивление на его лице, но мужчина замолчал, сложил крылья и стал ждать.
Рошар понял, что с ним хотят сделать. Я стянула с коня седло, полностью его освободила, делала все дрожащими от ужаса руками. Глаза застилали слезы, но я молчала при этом, боясь того, что если начну говорить, то разрыдаюсь.
- Отойди.
- НЕ ПОДХОДИ К НЕМУ! - я понимала, что Сириус прав. Я все знала, но одно дело понять, совсем другое - осознать и сделать. Крылатый злобно оскалился, грубо схватил меня за воротник и тихо приподнял от земли, отставив в сторону. Я не сопротивлялась -просто смысла в этом не было. Смотрела ему в глаза, испытывала ярость и боль, а затем...
- Терпи, - от звучания голоса я невольно вздрогнула, а затем услышала характерный щелчок. Рошар резко взвыл, но не дергался. Он смотрел на Сириуса огромными, полными ужаса глазами и лежал на земле, боясь шевелиться, - если не выберемся в ближайшее время, сама ему ногу отрубишь.
Сириус нашел корни деревьев, с трудом оборвал их, достал из моей походной сумки бинты, с интересом рассматривая упаковку, затем наложил шину:
- Я не намерен умирать, женщина, - заметил Крылатый, наблюдая за тем, как конь молча поднимается на ноги. Рошар терпел адскую боль, смотрел на Сириуса злобным, полным гнева взглядом, не опирался на больную ногу, скрипел зубами и ясно дал понять, что готов бороться за свою жизнь, - твой конь, видимо, тоже. Идем.
Легко сказать. Сириус резко встрепенулся, как будто пытался сбросить с себя наваждение, затем направился куда-то в темноту, грубо схватив меня за руку. Я ничего не видела, Рошар тоже. Мы ориентировались лишь благодаря Сириусу, который все же смилостивился над больным конем и сбавил шаг.
Не понимаю, как долго мы шли, даже осознать не получалось, где именно мы находились, но с каждым шагом звуки падающей воды слышались все отчетливей.
Наконец показалась крупица света. Маленькая, в конце тоннеля. И с каждым мгновением она становилась все больше, ярче. Я не могла ускориться из-за Рошара, радовалась тому, что в пещере уже не темно, а вот мужчина заметно приуныл.
- Вода, - обреченно прошептал тот, замирая на самом краю обрыва. ЗА ВОДОПАДОМ! Стена воды бурлила прямо перед нами!
Как в каком-то приключенческом фильме! Я замерла на месте, боялась подойти к краю, смотрела на то, как вздымаются за спиной Сириуса огромные крылья, как мышцы рук напрягаются и белеют костяшки пальцев.
Из-за взвеси воды его волосы снова намокли. Черные пряди облепили лицо, крылатый хмурил брови, искоса глянул в сторону коня, явно недовольный тем, что тот еще не помер.
Возможно, Сириус прав. Даже не так... Я знала, что он прав и от этого на душе становилось паршиво, в горле ком застрял, а в сердце образовалась огромная зияющая дыра. Рошар боялся, в его огромных глазах не просто сиял страх, там читался ужас, а так же осознание того, что из-за него мы можем умереть.
Казалось бы. Просто конь. Общаясь с ним, я иногда ловила себя на мысли, что Рошар понимал каждое слово, просто ответить не мог.