— Благодарю, Антонина, за понимание, — говорит эльф.
Я вздыхаю и допиваю крепкий, ароматный кофе.
— Конечно, всё не держится на одном сочувствии, иначе мы не были бы бездушными и жестокими созданиями. Дело действительно в перспективе. Если корона избавится от эльфов — мы будем следующими. И никто нам не поможет. Моё мнение — изгои должны держаться вместе. На нашей стороне божественный промысел, сила и численность. На стороне эльфов — справедливость и знания. Драконы не хотят покидать свою золотую гору, не хотят рисковать властью и держатся за старые устои. Это путь в никуда. Тот, кто не успеет подстроиться под перемены, погибнет. Нужно быть гибкими, чтобы выжить. Это правило работает во всех мирах. Что скажешь, Найт?
— Ладно, — ухмыляется она. — Мы с тобой в любом случае. А если что-то пойдёт не так… Переметнуться можно в любой момент.
Эльфы напрягаются, хотя прекрасно знают, с кем имеют дело.
Я улыбаюсь и нагло вру:
— Она шутит, господа. Хотите ещё кофе?
В итоге все соглашаются с тем, что нас по крайней мере ждёт большая работа. Эльфы со всего мира должны собраться, чтобы у них появился шанс на будущее. Раз демоны за них, значит, корона должна видеть, что мы более чем готовы и к обороне, и к нападению.
С другой стороны людей нужно настраивать на мирное существование. Так же как и правителей других стран. К ним с подарками отправляются мои самые красивые и сексуальные демоницы. Уверена, перед такими формами ни один мужчина не устоит.
Всё-таки такой тактикой Аквинтия точно воспользоваться не сможет, а, значит, у нас есть преимущество.
Тем временем я отправляюсь на последние переговоры с королевой вместе с Ричардом. Она знает ситуацию больше со слов проклятого Скайлера. И только боги знают, что он там наплёл.
— Я позабочусь о том, чтобы они не навредили тебе, — говорит Ричард, когда мы оказываемся рядом с королевским замком.
— Какого это? — бросаю я на него взгляд. — Ты теперь предатель для короны. А всегда стремился её возглавить.
— Ты была права, — выдыхает он, — это желание я не выбирал. И только теперь чувствую, что свободен.
Это действительно радует.
Мы с королевой ведём нудные переговоры несколько часов в довольно интимной, но всё же холодной обстановке. А как иначе-то в королевском дворце? Во дворце самой настоящей Снежной Королевы с белыми крыльями…
Я подвожу её к тому, что она неизбежно потеряет власть, если вступит с демонами в противостояние.
Но если она согласится с нашими условиями и забудет про вражду с эльфами, она сможет точно так же править.
И если в таком случае ушастые захотят отомстить, во имя мира демоны не дадут им этого сделать.
Все в плюсе! Демонам свободная торговля, эльфам свобода в принципе, драконам — по-прежнему власть. Только список подданных расширится.
Чем плохо?
Но драконица упрямая, как баран. Или овца?
Она настаивает на том, что демоны хотят разрушить её государство, и это недопустимо.
— И кто ж вам такое наплёл? Скайлер полагаю? Тот самый, который приходил недавно меня убивать.
— Убивать? — драконица щурит свои прекрасные глаза и пронзает меня испытующим взглядом.
Я рассказываю ей о планах Ская и о том, почему на самом деле мы поженились с Ричардом.
Тогда Аквинтия, всегда такая холодная и бесчувственная, подходит к своему сыну и отвешивает ему хлёсткую пощёчину.
Даже я вздрагиваю и чувствую за него обиду.
Хотя казалось бы, какое мне до него должно быть дело?
Ричард не злится в ответ, лишь окидывает мать непонимающим взглядом.
— Почему ты не сказал мне о том, что умираешь? — спрашивает она. — Как ты мог так поступить? О чём ты думал? Не говори, я понимаю — точно не о короне и не о нашей стране. Какой бы из тебя вышел король?
— А какой король выйдет из Ская? — встреваю я. — Заговор за спиной короля и королевы. Жажда убивать. Низменные порывы отомстить, даже если это невыгодно. Оба ваши сына дефектны. Уж не знаю, кто в этом виноват — вы или ваш муж. Но Ричард — лучший наследник короны на данный момент.
— Какой смысл об этом говорить? — выдыхает дракон. — Я связан с демонами.
— Это не значит, что ты перестаёшь быть моим сыном, — вдруг говорит Аквинтия.
Я удивляюсь, ведь впервые слышу в её голосе хоть какой-то оттенок эмоций.