Нет, так нельзя. Даже не зная ничего о порядках этого мира, нельзя лезть со своим уставом. И портить вроде неплохому человеку жизнь. Конечно, я уже сейчас понимаю, что хорошо роль принцессы Виктории отыгрывать не смогу, но менять правила нужно постепенно. Не буду шокировать королевский двор.
В первый день не буду.
— Спасибо! Спасибо огромное! — он утирает глаза неизвестно откуда взявшимся цветастым платочком. Какая милота. — Когда вы будете готовы? Я сообщу Сирине.
— Готова к чему? — выгибаю бровь.
— Принять принца Ричарда, Ваше Высочество.
Я усмехаюсь.
— Никого я не буду сегодня принимать! Мне ещё надо… кое-что почитать, — бросаю взгляд на Алису.
— Но у него срочное дело. Боюсь, он ворвётся сюда, если вы не дадите ответ.
— Ворвётся? А как же приличия?
Гарольд не отвечает. Но смотрит виновато.
Принц, получается, далеко не подарочек. Мне тогда тем более нужно подготовиться к встрече с ним.
— Передай, что мне нездоровиться. Я ведь головой ударилась. Может быть, через часик, может быть, через десять…
— К вам послать лекаря?
— Лучше бы вы все принца послали! — выдыхаю я. — Просто передай информацию и всё.
— Хорошо, я пришлю девушек, чтобы помогли с платьем.
— Сама.
Гарольд смотрит на меня недоверчиво, но всё же уходит.
А до меня только сейчас доходит, что это как-то странно: у принцессы есть муж, но он откуда-то едет к ней, чтобы её посетить. И ещё и «ворваться» может. Что ж там за дикарь?
— Алиса, чёрт с ним с попаданством пока что, но ты можешь рассказать мне о моём якобы муже?
— Он — ваша истинная пара, — деловито поправляет книга, — и, разумеется, эта информация входит в пакет услуг.
Разумеется, это было произнесено тоном «какая ты недогадливая милочка».
Пока я рассматриваю платье со всех сторон, Алиса продолжает:
— Ваша истинность раскроется постепенно, как бутон розы. Это займёт от нескольких дней до нескольких месяцев. Бывают случаи, когда требуется гораздо больше времени, но они — исключение из правил. В общем-то, для ваших отношений неважно прошлое принцессы Виктории и принца Ричарда, так как по сути он был в отношениях с другой душой. Но, разумеется, это важно для контекста…
Вот только так уж выходит, что контекст я узнаю сама.
Пока Алиса говорит, стягиваю с себя нижнее платье и, глядя в зеркало через голову надеваю красное роскошество. Вообще-то, наверняка мне не надо было ничего снимать, но я тогда совсем бы спарилась. Здесь довольно жарко даже в комнате без окон.
Едва успеваю просунуть руку в один рукав, как дверь комнаты распахивается. Книжка сразу же замолкает. Я замираю с глазами испуганной лани (наверняка!) и в полунадетом платье (слева отлично проглядывается розовый кружевной бюстгальтер). По коже проходится волна цепких, колючих мурашек. Пульс разгоняется. Мужчина в дверях выгибает красивую бровь.
Я тут же понимаю, что мурашки у меня вовсе не из-за страха. Никогда ещё мужчины не производили на меня такого впечатление… Даже дышать стало тяжело, а щёки заполыхали.
И это в мои-то годы.
Он очень высокий, широкоплечий и судя по мускулистым рукам — без одежды выглядел бы ещё лучше. Его каштановые волосы убраны в низкий короткий хвост, на лицо выбилась одна прядь. И это почему-то делает мужчину ещё более грозным. Волевой подбородок, острый, тяжёлый взгляд светлых глаз, надменный изгиб губ… которые уже спустя мгновения складываются в красивую усмешку.
Я чувствую его ауру. Давящая, уверенная, яростная.
Перед такими хочется склониться.
Но только не мне.
Глава 2
Драконистые порядки Эсмара
— Я и не подозревал, что ты действительно можешь быть не подготовлена к моему визиту, Виктория, — произносит дракон.
Его голос сильный, бархатный, но со стальными нотками. Я даже судорожно начинаю перебирать в своей голове подкаты к мужской половине человечества, пока не ловлю себя на этом и не корчу гримасу.
— Как ты смеешь! Сейчас же выйди! Стража!
Нет, ну а вдруг? Моя это резиденция или не моя?
Ричард, видно, удивляется ещё больше. На это приятно смотреть, но длится сие удовольствие недолго. В следующий миг по маленькой комнате прокатывается его смех.
— Хватит ломать эту комедию. Ты вовсе не в беде, защитники тебе не нужны.
Голос надвигается. Как и сам дракон. Каждый шаг, каждый взгляд, каждое движение губ — угроза. Он припирает меня к стене, всматривается в лицо, большим пальцем обводит подбородок и вдруг произносит холодно:
— Что ты с собой сделала? Новая причёска? — запускает пылающую ладонь в волосы. — Что-то изменилось.