— Обопритесь на меня, миледи. — подошла служанка и помогла мне встать, а также добраться до нужного помещения. Замечательно, теперь хоть знаю, где он находится.
— Выйди… я …выйди… — изобразила рвотные позывы. Служанка поняла и послушно вышла за дверь. Не думала, что когда-нибудь буду играть на публику. Надеюсь, неплохо получается.
— Леди, вам обязательно надо выпить лекарство. — крикнул за дверью этот изверг. Серьёзно? Его пациентка блюет дальше, чем видит, а он пытается влить свою странную субстанцию? Он бы ещё клизму на всякий случай принес, как крайний вариант.
— Оставьте, я обязательно выпью и запью чаем. — какое-то время он молчал, видимо взвешивая все за и против.
— Хорошо, сейчас я попрошу принести чай. — не сдавался толстопуз.
Вот же засада. Может разыграть обморок? Даже не знаю. Мне ведь и правда придется упасть. Пол здесь жесткий, да ещё и без ковра. Толстопуз вряд ли кинется меня ловить, а даже если и так, все равно не поймает. С его-то комплекцией ему это не грозит. В таком случае есть риск, что эта игра может стать для этого тела, а в частности и для меня последней. Лучше найти другой способ…
— Миледи, с вами все хорошо? — опять напомнил о себе лекарь. Так и хотелось послать его.
— А вы как думаете? — не удержалась от сарказма. По его мнению, человеку, которого рвет, может быть хорошо? Сомнительные у него понятия о хорошем.
— Я могу войти?
— Нет! — будет лучше, если ты вообще уйдешь. — Кажется я здесь надолго. Не могли бы вы оставить лекарство и уйти. Не хотелось бы отнимать ваше время.
— Ну что вы, дорогая, это мои обязанности. — как же хотелось послать его прямым текстом, но нельзя. По крайней мере, до выяснения обстоятельств.
Выход все же нашелся. Я смогла сделать вид, что выпила лекарство, а сама же выплюнула его в чай, а когда лекарь ушел, вылила чай и прополоскала рот настолько тщательно, насколько это возможно. Фу. Гадость несусветная. Как такое вообще можно давать людям, или кто я теперь там?!
После мне хотелось все хорошенько обдумать в гордом одиночестве, потому я решила сделать вид, что сплю. Надеялась, что моя служанка оставит меня одну. Но я никак не ожидала, что припрется ещё одна.
— Она уснула? — спросил женский голос.
— Да.
— Хорошо. Идем. Леди Маргарет ждет отчет.
— Я не хочу идти к ней. Разве ей мало отчетов лекаря Врупеля. — от услышанной фамилии или имени чуть не расхохоталась. Врупель? Серьёзно? Это кому же так не повезло?
— Лекарь сейчас как раз направился к ней. После она точно позовет тебя.
— Лара, я не хочу! Леди Элена ведь ещё так молода и ни в чем не виновата. Как они могут такое делать с ней? Господин Врупель должен её лечить, а вместо этого он травит юную леди.
— Зара перестань. Деньги решают все! Разве ты не понимаешь, что настоящей хозяйкой будет леди Маргарет? Думаешь, господин не догадывается о том, что они творят с леди Эленой? Брось!
— Нет, неужели…
— Именно. Он все прекрасное знает. Скажу тебе даже больше. После свадьбы очень скоро твоя леди скончается или будет признана душевнобольной, как раз, чтобы наш господин получил титул графа. В конце концов, он столько денег отвалил родне за эту девчонку. Жаль, конечно, что не получилось провернуть дело с её признанием как герцогини. Она же последняя наследница, да и вообще последняя. Тогда мы все стали бы слугами герцога и жили бы в герцогстве. Возможно даже поместье Кастелл. — мечтательно протянула драная коза, только что вошедшая в комнату. Как бы посмотреть на её лицо, чтобы при встрече плюнуть?!
— Это неправильно.
— Неправильно было королю отказывать в присвоении нашему господину титула этой девчонки. Знаешь Зара, тебе лучше смириться и принять сторону леди Маргарет. Она красива, умна и всегда добивается того, чего хочет. Вот увидишь, скоро мы все заживем. Ты сможешь вылечить свою мать… Идем, пока господин не вернулся. А то потом они снова уединятся… — захихикала эта Лара. Ясненько, жених Элены руками своей любовницы травил девушку. Все ради титула. А родственники Элены продали её за деньги. Продажные твари. Что я могу сказать? Повезло же девчонке. А теперь, следовательно и мне. Однако, есть кое-что.
Зара сочувствует…теперь уже мне. Однако у ее есть больная мать, из-за которой она и не смеет уйти отсюда. Лекарь — не лекарь, а палач. Жених — козел, его любовница — ведьма, которую надо сжечь. Это по хорошему… Но в моем положении все что я сейчас могу — это бежать, пока ещё могу, иначе есть риск сыграть в ящик. И если оставить лирику, то служанки говорили что-то про титул герцогини, мол, Элена единственная наследница. Это и есть моя зацепка. Ниточка, за которую я должна ухватиться. Надо выжить и выбраться из этого гадюшника, а поплакать я ещё успею.