- То есть, ни о каких странностях вам ничего неизвестно?
- Странностях? Ну, если обращать на это внимание... Последняя радиограмма из штаба 10-й мотодивизии действительно могла бы выглядеть странно, если не учитывать обстановку, в которой ее посылали. «Мы окружены со всех сторон, солдаты в панике, они утверждают, что у русских какое-то новое, жуткое и непонятное оружие, что прорваться невозможно» - вот примерно таково было ее содержание. Но я думаю, что это следствие обычной паники - у страха глаза велики. В таких ситуациях одна танковая рота иногда кажется окруженным - танковой дивизией!
- Вот как... Но дело в том, что час назад бомбардировочная эскадрилья моего авиакорпуса погибла при попытке бомбить позиции русских в Михайлове. Погибла целиком, Гейнц, не вернулся ни один самолет. И, похоже, что погибла так быстро, что даже почти ничего не успела сообщить о своем вступлении в бой. Мы перехватили только панические крики, из которых можно выделить непонятные фразы: «Луч, вижу луч!» и «Они режут нас!» Поэтому я полагаю, что атака противника была внезапной и сокрушительной по силе, не оставившей им шансов - чем бы этот противник ни был вооружен.
- Вот как? Странно... Насколько мне известно, именно на вашем участке у русских практически нет поддержки авиации. А орудия ПВО... насколько плотным должен быть их огонь, чтобы очень быстро уничтожить целую эскадрилью?.. Сколько же в таком случае русских войск скопилось в Михайлове?
- В том и дело, Гейнц, что не так уж и много! После гибели эскадрильи туда был послан одиночный самолет-разведчик. Он успешно провел разведку - огонь ПВО на этот раз был довольно слабым. В Михайлове вряд ли больше одной дивизии русских. И еще одна дивизия, похоже, еще только подходит к городу в данный момент.
- Мерзавец Лёпер! Русские сумели окружить его силами всего одной дивизии, и он сдался им! Постойте, так на этот раз ПВО русских была слабой?
- Да, и это странно. Что же тогда произошло с эскадрильей? И почему они пропустили самолет-разведчик?
- Этому может быть множество причин, но все зависит от того, что именно они использовали для уничтожения вашей эскадрильи. Пока нам это неизвестно. Я считаю, что в любом случае стоит напрячь нашу разведку - может быть ей удастся выяснить, что именно случилось в этом Михайлове. Пока же от бомбардировок этого города лучше отказаться.
- У меня такое же мнение, Гейнц. Но скажу также, что все это наводит меня на мысли, что наши войска на этом участке фронта могут оказаться в большей опасности, чем мы до сих пор считали.
- А вот на этот счет я с вами согласен. И приму меры.
На самом деле загадка вернувшегося самолета-разведчика разрешалась просто. Он уцелел потому, что сигнальные украшения Сэйлормун не восприняли его как угрозу жизни людей - в отличие от бомбардировщиков - и не подали заранее знак воинам в матросках.
Но Гудериан с Рихтгофеном этого, понятно, не знали. Поэтому Рихтгофен и решил пока отменить бомбардировки Михайлова, а Гудериан - позаботиться, в первую очередь, об укреплении обороны участка фронта рядом с этим городом.
Глава третья
Больше в тот день, седьмого декабря, немцы город не бомбили (хотя в иной истории делали это еще дважды), видимо, потеря целой эскадрильи сделала их опасливее. 330-я дивизия спокойно (хотя и достаточно быстро) приводила себя в порядок и готовилась к продолжению наступления. Неспокойно было только комиссару Михайлову и офицерам особых отделов, которые безуспешно пытались взять под хоть какой-то контроль стремительное расползание информации о происходивших в городе странностях... Одновременно комиссар решал вопрос со снабжением и размещением новых союзниц - попросту говоря, старался найти в прифронтовом городе подходящее жилье, где никто бы не обратил на них внимания (хм-хм...), раздобыть для них неприметную одежду и накормить. Последнее, впрочем, не вызвало трудностей, учитывая большое количество захваченных в качестве трофеев немецких полевых кухонь.
В итоге для союзниц выделили целый класс одной местной школы, ранее занятый немцами, а потому хорошо сохранившийся. И есть-пить прекрасным воинам в матросках тоже было необходимо (точнее, четверым надо было поесть, а Сэйлормун, как грубо выразилась бестактная Марс - нажраться!). Поэтому они нисколько не возражали против завтрака, обеда и ужина по советским нормам. Усаги, правда, попыталась было воротить нос от незнакомых блюд армейской кухни, ворча, что вот дома ее кормили гораздо лучше, но остальные на нее тут же зашикали. Выданные комплекты зимней одежды (валенки, ватные штаны, ватные телогрейки, меховые жилеты, меховые шапки) воительницы после некоторых препирательств все же приняли - после того, как комиссар объяснил, что это нужно исключительно ради маскировки, чтобы вражеская разведка не узнала то, что не надо, раньше времени. Хотя девчонки заявили, что при вступлении в бой непременно все это скинут - потому что мешает!