- Не бойся, - успокоила Меркури. - Он, конечно, император, но ты - принцесса Луны! Формально вы с ним равны по статусу.
- Правда?!
- Правда.
- Права-правда?!
- Правда-правда. Так что не волнуйся. Главное - поздоровайся, а остальное я возьму на себя.
- Как всегда, если нужна голова, как всегда... - пробормотала Марс.
Чуть позже, Токио, Императорский дворец
Все тихо, все спокойно на срочном заседании правительства Японской империи... С виду. А вот в головах министров и императора - кто знает, что сейчас творится, какие тайфуны там бушуют... Воины добра и справедливости пришли в Японскую империю - и что они хотят предложить или потребовать?.. Они сами так похожи на японок, ведь не может же Япония быть для них «злом», как они уже назвали германский нацизм?! Или все-таки может?.. Но надежда умирает последней.
В тишине слышен даже стук каблуков подходящих к залу заседаний воительниц - две пары сапожек, две пары туфель и одна пара шнурованных ботинок. Кому-то невольно приходит в голову мысль, что это похоже на шаги самой судьбы...
Воительницы входят... церемонно приветствуют императора... и всех остальных. Говорят, кстати, на чистом японском языке, без какого-либо акцента, как будто всю жизнь прожили в Токио... А затем воин воды и мудрости Сэйлор Меркури начинает свою речь... И министрам сразу становится очень нехорошо...
Воины в матросках - борцы за добро и справедливость. Едва они увидят где-то несправедливость - как тут же коршунами кинутся на нее. А Японская империя ведет себя очень несправедливо. Такое поведение не может не возмущать лунных воительниц. Потому их предложение для Японской империи: прекратить войну, заключить мир с США, Англией, Голландией и Китаем, вывести отовсюду войска, дать свободу Китаю и Корее, разорвать все договора с Германией и Италией, прекратить агрессивную политику милитаризма, наказать всех виновных в военных преступлениях и запретить негуманную государственную идеологию!
«Ну вот и все», - подумал премьер-министр Тодзио, перед тем как начать ответную речь. От того, что «все», ему даже стало как-то легче. Он даже не удивился непомерно наглым требованиям лунянок. И произнес:
- Мы с большим уважением относимся к принцессе Луны и ее верным воинам. Вы пришли из дали космического пространства и обладаете непостижимым для нас могуществом. Но на наших плечах лежит груз заботы об Империи и ее подданных. То, что вы предлагаете, является для них гибельным. Справедливо ли это по отношению к миллионам японцев?
- Может быть, и нет, - с печалью в голосе ответила Меркури. - Но и строить свое процветание на чужих страданиях - несправедливо. Этому необходимо положить конец.
- И все же нашим ответом будет «нет». Вы можете присоединиться к врагам Японской империи и сокрушить нас своим могуществом. Можете даже начать это сокрушение прямо сейчас со всех нас, здесь пребывающих. Но мы до последней минуты будем отстаивать интересы и будущее императора, империи и нашего народа, - Тодзио поклонился сэйлорам.
Император по традиции промолчал, самим этим молчанием выражая согласие со словами премьера.
- Тогда я прошу позволения поговорить с императором наедине, - поклонилась в ответ Ами. - У меня есть слова, которые должен услышать только он, если потом не захочет сам передать их другим. Возможно, это поможет ему принять верное решение.
Тодзио переглянулся с остальными министрами...
- Я согласен, - внезапно заговорил Хирохито, нарушив традицию императорского молчания.
Когда взволнованные министры и не менее взволнованные воительницы удалились, оставив в зале лишь Меркури и императора Хирохито, девочка начала свой рассказ:
- Дело в том, что мы не только лунные воины. Мы - из будущего.
И она рассказала ВСЕ.
Хирохито сломался быстро. Впрочем, таких ужасов, какие ему наговорила гостья из будущего, он в самом деле и представить себе не мог.
- И что, нет никакого выхода? - тихо спросил он. - Так все и случится?
- Если не пытаться что-то изменить - то да, - ответила Меркури. - Даже хуже. Потому что, если Япония не изменит свою политику, то на этот раз еще и мы вынуждены будем провести против нее ограниченные операции с целью покарать несправедливость. Мы не будем сражаться против японского народа, но мы накажем каждого преступника, уличенного в военных преступлениях, атакуем и разгромим каждую «станцию утешения» японской армии, освободив узниц... и разумеется, при этом подавим всякое сопротивление, если кто-то решит его оказать.
- Вы выступите против нас?.. Вы же сами японки... хотя бы в этой жизни...
- Поверьте, наши сердца обольются кровью и души наполнятся болью, если нас вынудят так поступить... Но все же мы сделаем это. И крах Японской империи наступит еще быстрее, чем в нашей истории.