— Доброго здоровья, Рэд. Служба у нас такая — самим не спать и друзьям не давать, — хохотнул гость.
— Не голоси, — упредил его хозяин. — У меня гостьи спят. А ты что, один? Ищете кого-то?
— Был не один, — приглушил голос гость. — Ребят домой порталом отправил, а сам решил к тебе заглянуть. Давно не виделись. А что за гостьи? Ведьмы, что ль, травы собирают? Ну-ка я гляну.
— Не лезь. Утром разглядишь. Правнучка с компаньонкой пришла. Погостить. И у меня к тебе дело есть, но до утра потерпит. Лежак знаешь, где взять. Всё. Я спать и ты ешь и укладывайся.
Скрипнула дверца, толи в туалет, толи рядом, что-то прошуршало и затихло. И я уплыла в сон. И опять без сновидений.
Глава 4
Проснулась я от тоненького мявканья со скулежом и тыканья мне в лицо мордашки и лапок.
— Лёвушка, маленький, проголодался, — заговорила я с малышом. — А мачеха дрыхнет, не чует.
Милли хихикнула. Она уже кормила Полли из маленького бурдючка. Рядом с шапкой лежал ещё один. Я потянулась, подхватила кожаный бурдючок с соском и сунула к мордашке Лёвы. Он сразу прилабунился и жадно стал сосать. Эва, как за ночь оголодал ребёнок!
— Проснулись, наконец-то, мамки кормящие, — добродушно проворчал Рэд. — Столько спать будете, детишки с голодухи вам носы пообкусывают. Выгребайтесь из дупла, завтрак уже готов. Тут вас жених дожидается, извёлся весь, когда невесты проснутся.
Гость хохотнул, а мы переглянулись и шёпотом хихикнули.
— У жениха-то, наверно, дома семеро по лавкам да жена-красавица, — отозвалась я.
— Нет у меня жены, и семеро по лавкам не сидят, — отпарировал гость приятным баритоном. — Только один, — добавил тихо, но я услышала.
Питомцы наши от сосок отвалились, заснули. Уложив их в шапку, быстро оделись, друг за дружкой спустились с полатей и шмыгнули в туалет.
— Кто там? — спросила шёпотом Милли.
— Ты вперёд меня встала. Мне-то откуда знать? — пожав плечами, ответила я.
— Я не вставала, я Полли сидя кормила, — продолжая шептать, сострила Милли.
— Ну, раз ты сидя кормила, значит, не спала и слышала, о чём говорили.
— Я не подсушивала, — возмутилась девица. — Благовоспитанные девушки не подслушивают. Это не прилично, — добавила менторским тоном и сама же рассмеялась. — Я, правда, не подслушивала. Они тихонько о чём-то разговаривали.
— Ну, я не благовоспитанная и тем более не девица, то кое-что услышала. Я ещё не уснула, когда он пришёл, — пояснила. — Какой-то маг из Магического контроля, друг твоего дедушки.
— Из Магического контроля? — побледнев, переспросила девушка. — Это, наверно, из-за меня. Стивер очнулся и сообщил в Магконтроль.
— А, может, из-за меня? — возразила я. — Засекли магическое волнение и ищут виновника.
В дверь туалета постучали.
— Гостьюшки, вы туда совсем переселились? — с ехидцей спросил Рэд. — Не бойтесь. Это свой. Выходите.
Если с полатей первой сошмыгнула Милли, то из туалета первой выходила я.
— Доброе утро, — проговорила и скромненько прошла к столу, стараясь не пялиться во все глаза на гостя, сидевшего за столом на лавке.
— Доброго дня, — словно неделю не евши, слабым голосом выцедила из себя Милли.
— Сийры, знакомьтесь — сийр Стефанс ду Вудворд, член Магического контроля, — представил нам гостя Рэд. — А эти красавицы, Стеф, мои гостьи: правнучка Милли и её компаньонка Лео.
— А есть, чего боятся? — поинтересовался гость, разглядывая нас.
Я только мельком глянула на поднявшегося со скамьи высокого, спортивного телосложения молодого мужика и глазки опустила. Что-то оробела я не по-взрослому. Не в моём характере этакое поведение.
Я и Милли тормознулись, определяясь с местами за столом. Уступила ей табуретку, а сама села на скамью рядом с гостем, не глядя на него.
— А невеста у нас одна и очень молоденькая. Так что жених с довеском нам не ну-уже-ен, — пропела я себе под нос, но сосед услышал, хмыкнул, но промолчал.
Милли от волнения вряд ли меня услышала, а Рэд, если и уловил, то виду не подал. Я же, кроме того, что у меня перед носом, ничего не видела. У меня возникло какое-то непривычное ощущение, вызывающее дискомфорт. Оно не было негативным, но раздражало, и внутри что-то ворочалось.
— Можно приступить к поглощению пищи, а потом будем знакомиться подробнее, — объявил Рэд. — Извините за скудный завтрак, давно в деревню не ходил.
Когда Рэд объявил нас красавицами, я мысленно фыркнула. Милли — да, красавица. А что касаемо меня, весьма сомнительно. Я и в юности-то в когорту деревенских красавиц не вписывалась, а уж в старости-то и подавно. Ещё до семидесяти лет, выглядевшую очень моложаво, симпатичной вполне признать было можно. А вот после семидесяти кожа на лице стремительно состарилась, одрябра. Брыли отвисли, щёки, словно печёные яблоки, сморщились, и вокруг глаз мелкое гофре, и подбородок сморщился так, что ямочку потерял. Отец говорил, что ямка на подбородке родовой признак Крюгеров. Я на него была похожа. И упёртая такая же. Только вот Юлька, сестра моя старшая, на маму похожа, и ямочки у неё нет, а упёртостью всех Крюгеров переплюнет. Это папа так говорил. Эх, бабушка ты баушка — тыква дряблая. Только лоб без морщин. И никакие омолаживающие крема не помогали. Я и махнула на них рукой, покупать не стала. Просто умоюсь, да и всё.